– Не боись, Мишка, – прошелестел негромкий голос дедушки. – Я с тобой.
– Мы с тобой, – поправил его второй дед, кладя свою сухую жилистую ладонь на правое плечо. – А каргу эту костлявую и вправду не бойся.
Однажды в детстве я высунулся с балкона, чтобы спасти выбравшегося на карниз котёнка.
Сейчас я понимаю, что котёнку было невдомёк, что я его спасаю, и он отлично чувствовал себя на том карнизе, но тогда я сильно испугался, что он упадёт и разобьётся.
Рванувшись вперёд, я уцепился рукой за подоконник и перевесился за окошко.
Тогда четвёртый этаж показался мне какой-то дикой высотой, тело само собой обмякло, руки стали какими-то ватными, и меня потянуло вниз.
Прямо на ухоженный газон с цветочками.
Перед глазами мелькнула вся жизнь, недочитанная книжка, неисправленная двойка по русскому, убитое горем лицо мамы.
А потом я полетел вниз.
Говорят, что самоубийцы умирают ещё в воздухе – сердце останавливается от страха. Так вот, я проверил это на себе.
Пока я медленно, словно в фильме с эффектом слоу-мо, переваливался наружу, сердце прыгнуло куда-то в пятки, да там и застыло.
Дохнуло ледяным холодом смерти – точь-в-точь как сейчас, и я обречённо полетел вниз.
Уж не знаю, как папа понял, что происходит – увидел из комнаты или подсказало отцовское сердце, но он успел почти в самый последний момент.
Причём схватил меня не за ногу, а за пояс штанов – моему испуганному мозгу показалось, что я уже лечу вниз, в то время как я ещё только переваливался вперёд.
Так вот, тот момент, когда отец выдернул меня с балкона, навсегда отложился в памяти, как жаркая спасительная волна, прогнавшая холод.
Правда, потом эти воспоминания закрепила ещё и горящая от ремня попа, но тем не менее.
И сейчас, услышав голоса своих дедушек, я испытал те же самые чувства.
Ступор, жар, дичайшее облегчение от осознания того, что свидание со смертью откладывается.
– Пасеку открой, – шепнул мне деда Юра, превращаясь в белёсую дымку тумана.
– И в лес сходи! – наказал мне дед Серафим, растворяясь следом за дедом Юрой.
Я ещё какое-то время бездумно пялился на стелу, переваривая только что произошедшую ситуацию.
Откуда появился этот холод? Что за иррациональный страх смерти? Что, чёрт возьми, только что произошло?!
«Надо бы поменьше чертыхаться» – промелькнула суеверная мысль и я, вместо того, чтобы её отбросить, согласно кивнул сам себе.