– Король! – вскрикнула она. – Король яблоневого королевства, Ламберт Белый!
– Великая яблоня! – выдохнул Манфред. – Радослава вернула короля!
Грим вскочил на ноги, собираясь немедленно броситься по маяку на помощь… кому, спрашивается? Жене или королю? Если бы кто-то спросил Манфреда, он бы сказал, что лучше дождаться, когда суматоха закончится. Но его, разумеется, снова никто не спрашивал.
– Стой! – взвизгнула Ева. – Доспехи. Боевые. Вдруг королю угрожают!
Она вскочила и потянула руку, которая тут же безвольно повисла.
Манфред поспешил упрочить свое положение в их семье, убедив Еву не только сменить боевую перчатку на изящный браслет, но и убрать все боевые игрушки подальше. Не дело взрослой замужней магессе баловаться с оружием. На их схватки с братом, правда, он смотрел сквозь пальцы и страшно этим гордился.
– Ты права, – буркнул Мейнгрим. – Я пошел.
Манфред лениво и уже скорее по привычке проследил портал родственника до его дома, и повернулся к жене.
– Что делать будем? – спросил он тем своим самым любимым масляным тоном, который сводился к одному «ты сама виновата». И в этот раз тон был как нельзя кстати. Если Радослава и правда вернула их короля, то она только что подняла себя на почти недосягаемый уровень. Будь у неё прекрасные отношения хотя бы с мужем, Манфред мог бы рассчитывать подняться повыше вместе с родственником. Но интриги Евы и тут поставили крест. Что до самой его супруги, то ей лучше и вовсе убраться в Зорин до тех пор, пока благодарность не перестанет переполнять короля. А Манфред вспомнил многое про королей, и долгая память на хорошие дела была не среди свойственным им черт.
– Выходить к яблоне на площадь, разумеется, – сквозь зубы ответила Ева и прикоснулась к голове. Поморщилась. Легкая жалость, которая появлялась у Манфреда каждый раз, когда он видел этот жест, в этот раз лишь кольнула и пропала, сменяясь раздражением. Ева вообще не желала думать. Даже немного!
– Ты уверена, что тебе стоит там появляться? – спросил он чуть резче, чем оно того стоило. – Знаешь ли, иногда короли начинают не только с почестей, но и с казней. Что, если Радослава решит отомстить?
– Мне что ли? – Ева прищурилась, её красивые губы изуродовала кривая усмешка. – Ну уж не смертью точно. Но ты прав. Приоденься поприличнее, вдруг тебя ей подарят.