Это случилось за несколько дней до того, как дядя Леонард пропал. Мы нашли его раскрытый блокнот на лестнице, ключ от мастерской на вешалке, а его пальто и белый шарф в корзине для грязного белья. Астрид долго винила отца за тот поступок, когда он избавился от рисунков, но тот так и не признал свою вину, считая, что в Доме и без того слишком мало места. Он иногда бывал упрям, кстати говоря.
Никто не искал пропавшего художника, решив, что тот отправился в очередное путешествие за вдохновением, да так и остался на дороге. В любом случае, он никогда не любил Дом, и куда бы он не ушел, там ему намного лучше.
Стараюсь пройти комнату дяди Лео, как можно скорее. Не хочу встречаться с его работами, если им снова придет в голову оживать.
…Тогда, в камине, рисунки сгорели быстро, а на утро Папа и дедушка выносили полные ведра золы, в которых отчетливо можно было увидеть обугленные кости.
2
До кафетерия можно было бы добраться и по лестнице, но как только Рейнхольд представил себе, сколько пролетов ему предстоит преодолеть, и сколько сотрудников Клиники встретить, ему сразу же стало не по себе. Он уже трижды нажал на кнопку вызова служебного лифта, и теперь покачивался с каблука на носок, в томительном ожидании. Шестнадцать этажей – это перебор. Он всегда считал, что хватит и четырех. Во всяком случае, наземных. То, что находится глубоко в земле, не учтено даже на планах здания. И добираться туда еще сложнее, чем выехать из города, где через каждые двести метров стоят блокпосты военных. Если, конечно, ты не обладаешь необходимыми документами. А среди персонала Хранителя, таких документов не слишком-то много.
– Доброе утро, герр Кестнер, – полноватый уборщик, с лицом хронического алкоголика отсалютовал ему шваброй, – Уже готовы к работе?
– Доброе утро, Ферн, – улыбнулся Рейнхольд, освобождая дорогу, – Да-да, рад вернуться на старое место.
И какого черта все в Клинике такие любопытные и приторно вежливые? Неужели здесь нет старой-доброй ненависти между коллегами, тайной злобы на вышестоящие чины и зависти к высоким окладам? Конечно, нет. Клиника платит всем столько, сколько нужно для полнейшего молчания. Наверное, большинство сотрудников даже не знают, где они работают на самом деле, когда выносят утки, подтирают полы и разглядывают пришельцев через камеры видеонаблюдения.