Таким был его долг, даже если это подразумевало участие в жертвоприношении невинных людей.
– Возможно, тебе нравится быть единственным, кто…
Лорис не позволил мне продолжить. Он быстро наклонился ко мне и прижался губами к моим губам. Его карие глаза закрылись в тот момент, когда он коснулся меня, будто какая-то часть его успокоилась, когда я не проронила ни звука, чтобы не принижать того положения, в котором мы оба оказались.
Это было не любовью, но очень близкими отношениями, насколько это вообще дозволялось в нашей ситуации. Это был своего рода бунт против той жизни, которую выбрал для нас кто-то другой: его долг требовал, чтобы он никогда не женился, а мой обрекал меня на замужество против воли.
Его нежные руки, коснувшись моей талии, притянули меня ближе, и я, прильнув к нему всем телом, ответила на его жаркий поцелуй. Я знала – это будет наше последнее свидание, ведь после того, как я признаюсь, что лорд Байрон знает о нас, Лорис больше не захочет иметь со мной ничего общего.
Наш поцелуй был так сладок, что на мгновение я поверила, будто могу хоть что-то значить для мужчины в нашем мире. Могу стать чем-то особенным, пусть даже только для одного человека.
Когда он отстранился, то посмотрел на меня потяжелевшим взглядом и, покровительственно улыбнувшись, произнес:
– Ты же знаешь, тебе не следует бродить ночью по лесу.
Не отводя своих карих глаз от моих зеленых, он заправил выпавшую прядь моих темных волнистых волос за ухо.
– Мне нравится здесь ночью, – ответила я, отстранившись от него и вызывающе вздернув подбородок.
Я все откладывала и откладывала признание, и каждое проведенное вместе мгновение начинало казаться мне ложью.
– В этот час по улицам ходят только ночные бабочки. Даже если тебя не поймает пещерный зверь, чтобы перекусить на ночь, то кто-нибудь из путешественников, прибывших на праздник в Мистфел, примет тебя за одну из них, – сказал Лорис, прижимая меня к груди и проводя губами по уголку моего рта.
Меня охватило искушение уступить, но я оттолкнула мужчину, упершись обеими руками ему в грудь.
– Тогда они бы, наверное, ужаснулись, увидев меня в твоих объятиях? – спросила я, сладко улыбнувшись, и, развернувшись на каблуках, продолжила путь к поместью.
Пока у меня не появится официальный хозяин, никто не овладеет мной ночью.