– А это потому, он сказал, что я похожа на жену Цезаря.
– Энид – Анна остановила маленькую машину и повернулась к подруге; ее усталое лицо было нахмурено и сурово. – Энид Больфем, и вы позволили мужчине волочиться за вами?
– Я думаю, что нет. – миссис Больфем покачала головой и затихла. Но в тот вечер, когда я ушла от вас, мистер Рош проходил мимо и довел меня до дому. Он поразил меня, убеждая меня развестись и выйти за него замуж, но все было очень почтительно и не походило на ухаживание.
– Надеюсь, что не походило. Вот дурень! – Но доктор Анна почувствовала необъяснимое облегчение. Ей было неприятно думать, что ее кумир мог быть вроде тех женщин, секреты которых она одна так хорошо знала. – Что же вы ответили? – с любопытством спросила она, медленно пуская в ход машину.
– Что не буду разведенкой ни за что в мире.
– А вы нисколько не влюблены в него? – ревниво задала вопрос Анна.
Миссис Больфем засмеялась своим серебристым мелким беззаботным смехом. Такой смех мог быть у любой из девушек, наполнявших встречные автомобили.
– Думаю, что нет. Такой род безумия меня никогда не интересовал. Мне кажется, это льстит моему тщеславию, но тщеславие еще не есть любовь, если хорошо вглядеться.
Доктор Анна посмотрела на этот чистый профиль, на большие, холодные серые глаза и тоже засмеялась.
– Набрался храбрости, жалкий чертенок! Верно, была лунная ночь – нет, тогда луны не было. Значит, это было влияние старого «уголка любви» на нашей эльсинорской аллее. Ну, моя дорогая, если бы вы добивались любви мужчин, вы могли бы их иметь дюжинами. Ничего нет легче для красивой женщины любого возраста, как «крутить» любовь. Что же касается Роша, – она подумала и прибавила великодушно, – перед ним будущность, можно думать, и он бы мог увезти вас куда-нибудь.
– Я была бы вроде рыбы без воды везде, кроме Эльсинора. Я не обманываюсь, сорок два – года – это не молодость. Строго говоря, это уже много больше приемлемых лет, если только жизнь женщины не была полна движения и разнообразия. Я люблю Эльсинор, как кошка коврик у камина. Через час я могу быть в Нью-Йорке. Думаю, что это была бы идеальная жизнь, будь тысячи на две в год больше и… и…
– И Дэв Больфем где-нибудь подальше. Жаль, что Сэм Коммек не сделал из него странствующего представителя фирмы, вместо того, чтобы всадить его сюда.