– Они уже взрослые! А я хочу найти себя!
– Интересно, как?
– Я хочу работать, Леня.
– В качестве практикующего психотерапевта?
– А почему нет?
– Потому что в России, в отличие от призрака коммунизма, они не прижились, эти психотерапевты. Не идет к ним народ. Он идет в кабаки. А у кого денег нет, в гаражи. Бабы идут к закадычным подружкам с бутылкой мартини или сладкого дешевого винца.
– А если я закончу образование для общего развития? – с вызовом спросила Настя.
Вот тогда я и подумал: «Эге, запахло разводом».
Жена интересуется архетипами женщин! Полезла вглубь себя. Ну, так я ей сам все расскажу. Про нее. Она – Гера. Жена. Женщина, которая без обручального кольца на пальце с отчаянием думает, что жизнь прожита зря. Жены живут для мужей, не для детей. Настин мир вращается вокруг меня, я это прекрасно знаю. Она сейчас пытается вырваться, но не выйдет. Женщины-Геры не могут оторваться от источника, из которого черпают жизненную силу. Если и уйдет, то ненадолго.
А вот наши дочери… Это моя кара. Я мечтал о сыне. Но за все надо платить. В моем доме живут пять женщин. Пять этих, как там их? Архетипов. Каждая в своем роде. Полина родилась ровно через девять месяцев после нашей с Настей свадьбы. Моя старшая дочь – редкая красавица, а потому актриса. Натуральная актриса, которая учится во ВГИКе и уже снимается в дерьмовых сериалах. Полина – типичная Персефона. Маменькина дочка, женщина-ребенок. Тут и думать нечего.
А вот младшая, Алла – это Афина. Папина дочка. Я опять ждал сына. Каюсь, после того, как родилась Алла, и я заинтересовался оккультизмом. И даже навестил известного колдуна. Белого мага, а может, и черного. Я был тогда в панике и масть чародея не запомнил. Так же как и его слова. Он плел какую-то чушь, явно боясь дать мне конкретный ответ на мой вопрос. Отрицательный. Я спросил, будет ли у меня сын.
В третий раз у Насти случился выкидыш. Мы оба это так переживали, не описать словами. Настя – потерю ребенка, а я – потерянную возможность обрести наследника. Ведь этот мог быть мальчик. Настя крайне неудачно упала. Срок был уже большой, поэтому я втайне от жены пошел к ее лечащему врачу и поинтересовался полом погибшего ребенка. Мне было больно, но я это сделал. «Это была девочка», – сказал мне маститый профессор-гинеколог. Который спас моей жене жизнь.