– Ну, а положим, в московском ресторане, на бильярде. Вот приходим мы с тобой, ты такой весь в костюмчике, с модной стрижкой. На вид мальчишка. И богатые вальяжные дяди предлагают партию. Достают свои толстые кошельки. Вынесешь ты их?
– Спрашиваешь. Но я никогда не стану издеваться над людьми, зная, что класс моей игры намного выше. У меня как-никак первый взрослый. Это нечестно.
– Вот дурак!
– А сама? Такая умная девушка, а мечты у тебя глупые. Чтобы твой парень в кабаке всех вынес в бильярд.
– Много ты про меня знаешь!
– А ты про меня!
Они вдруг резко замолчали. Алла достала из бумажного пакета оставшиеся салфетки, протянула ему:
– Вытри руки и рот. Куда поедем?
– Мне на работу надо, – угрюмо сказал он.
– А разве не я твоя работа?
– Мне надо узнать, зачем твой отец приехал вчера в Бережки.
– Мне бабушка не сказала. Может, кому-то еще? Я тебе помогу. Приезжай завтра. Устроим чаепитие. Не злись. Смешно: я играю в футбол, а ты бильярдист. Но нашим женщинам это понравится. Они любят манеры, особенно Полина.
– Манер у меня нет. Я обычный мент. Которого, похоже, скоро выпрут. Или сам уйду.
– Бильярдом будешь зарабатывать?
– На богатой женюсь.
– Я подойду? – Алла повернулась и посмотрела на него в упор.
– Ну, если очень попросишь…
– А ты прикольный. Никогда таких раньше не встречала. Ты мне звони. А лучше в мессенджер пиши.
– Я с ошибками пишу.
– Так и у меня сто баллов не по русскому. По математике.
Снегин смотрел на дорогу, чувствуя: отлегло. И про бильярд сказал, и про родителей. Алла вроде нормально прореагировала.
«А что, если это она подала сигнал киллеру?» – похолодел вдруг он. И понял, что этого ему страшно даже сказать как не хотелось бы.
Алла, конечно, язва. И к тому же дочка олигарха. Слишком умная. Самоуверенная. Снегин находил у нее массу недостатков и злился. Потому что, вопреки всему, Алла ему нравилась. Он очень хотел бы, чтобы она стала его девушкой по-настоящему.
* * *
Милый недалекий мальчик, изображающий крутого сыщика, ушел, а она так и лежала с закрытыми глазами. Вот уже двадцать лет она хранит семейную тайну. Ради Лёниной семьи, ради Насти.
Перед глазами проносились события двадцатилетней давности. Эвелина Вячеславовна видела высокого худого мужчину, бегущего по газону, и разгневанного мужа, который кричал:
– Кто это?! Зачем?!