– Пятнадцать лет, четыре месяца и восемь дней, – ответил я.
– И до сих пор жив? – изумился собеседник. – Ну, тогда тебя можно брать на службу… – Он сделал паузу, – не простым стражником, а … начальником стражи, например. Можно – главным телохранителем.
– Как угодно вашему высочеству, – покладисто отвечал я.
Кажется, герцогу теперь я понравился еще больше. Тем не менее, он решил меня поправить:
– Увы, солдат… – вздохнул Отто Уррийский, – не «высочество», а всего лишь «светлость». Хотя, не скрою, очень хотелось бы стать «высочеством». И у меня есть такой шанс…
С чего это герцог откровенничает с «псом войны»? Не иначе – имеются какие-то соображения на этот счет. «Ну, ваша светлость, – мысленно посоветовал я, – если сказал «А», так говори и «Б»…
– Что же, – продолжил герцог, словно уловил мою мысль. – Я вижу – ты старый солдат. Опыта тебе не занимать, а язык за плечами держать умеешь.(«Что за новая идиома? – подумал я удивленно. – «Язык за плечами»? Намек на болтливый язык, от которого может пострадать голова? Надо запомнить!») Так вот, моя жена – племянница короля Шарля Лютецийского. В случае рождения у нас наследника мужского пола, мы, вернее, младенец, – уточнил владетель, – становимся наследниками королевского престола и до совершеннолетия малыша имеем все права принцев крови… Понимаешь?
Я сделал значительное лицо и кивнул. Насколько я знал генеалогию (поскитайтесь с мое меж королевских дворцов, так еще и не такое запомните!), король Шарль имел трех законных детей мужского пола, двух родных и с десяток двоюродных братьев. Количество родных и двоюродных племянников по «линии меча» вообще не поддавалось исчислению. Внучатый племянник короля по «линии прялки» стоял бы в списке претендентов на престол где-то там… Не знаю, на каком месте. Тем более что ему еще следовало родиться! Впрочем, у высоких персон – свои игрушки…
Герцог, остановившись напротив меня, спросил вдруг:
– Как считаешь, старый наемник, на какой должности тебя можно использовать?
Я не стал говорить, что с удовольствием справился бы с должностью производителя младенца, которому суждено встать в ряд королевских наследников, а высказал другое:
– Думаю, ваша светлость, хочет иметь телохранителя для своей супруги – ее светлости герцогини Уррийской.
– Угадал, – удовлетворенно кивнул герцог.