Когда бревно разъединилось на две части, Валера вытер потный лоб рукой и улыбнулся.
– Фу-х, здесь закончили, товарищ капитан, – он положил ножовку на пень. – Берите вот то бревно, оно поменьше, а я это возьму. Сейчас вмиг выйдем.
Оба они доперли две части дерева до уазика и бросили под колеса, одну под передние, вторую под задние. Пока Лебедев ходил за инструментами и складывал их в багажник, шофер копошился с колесами, включал передний мост. Он было дело предложил Лебедеву выехать, пока сам будет толкать, но тот возразил, сказал, что Валера – водитель, Валере и выезжать, а толкнуть он и сам может. Кое-как покорячившись, вдвоем они вытолкали уазик из грязи, и шофер тут же выехал правой стороной на пласт снега – асфальта не предвидится еще долго, так хоть одна сторона колес будет вытаскивать другую в случае буксовки. Лебедев скоро запрыгнул в машину, и шофер сразу же поехал, пока не увязли снова.
– Фуф, вылезли! – воскликнул он, вытирая лоб рукавом. – Главное теперь, не останавливаться.
– Это уж точно, – поддержал Лебедев. – Чуть не околел.
– И не вы один, – улыбнулся шофер. – Вспотнул, конечно, пока пилил, а все равно мандраж берет.
– А окна все равно потеют, – Лебедев усмехнулся и ненадолго замолчал. – Валера.
– Я, – откликнулся шофер.
– У тебя есть выпить? Что-то я действительно замерз.
Валера снял ушанку и протер голову.
– Да, есть, под вашим сиденьем пошарьте.
Лебедев нагнулся и после небольших усилий нашел тайник, в котором и угнездилась фляжка. Открыв ее, он вопросительно глянул на шофера.
– Будешь?
– Нее, вы чего, – покачал головой шофер. – Я ж за рулем. Да в части к тому же унюхают, будет мне потом счастье.
– А хранишь тогда зачем, если пить нельзя?
Валера усмехнулся.
– А как в наше время без святой воды, товарищ капитан? В качестве НЗ всегда держу.
– И то верно, без этого никак, – покачал головой Лебедев. – Ну, твое здоровье.
Он выдохнул и сделал небольшой глоток. Это была не водка, достать ее было попросту негде, – простой самогон, какой гонят в любой деревне.
– Крепенько, – сквозь зубы сказал Лебедев.
– В бардачке хлеба кусок лежит, закусите, – кивнул шофер.
Лебедев достал уже высушенный кусок черного хлеба и откусил кусочек.
– Спасибо тебе, Валер, – сказал он, убирая фляжку.
Шофер не ответил, только лишь усмехнулся.
Буря не стихала, уазик ехал тяжело, его норовило стянуть обратно на мясистую дорогу, и Валера прилагал усилия, чтобы удержать его в более-менее устойчивом положении и не застрять вновь, потому как дальше деревья кончатся и бревен уже не напилишь.