В урочное время паром не пришёл. Но волна успокаивалась. Оставалось надеяться и ждать.
На берегу я осмотрел длинное заколоченное здание склада. В его кованые, заросшие травой ворота вели рельсы с причала – для вагонеток с грузами. Во второй половине прошлого века, в пору наивысшего расцвета обители, здесь постоянно проживало две тысячи монахов и почти тысяча рабочих. Бурная жизнь кипела тогда на этих берегах. Теперь же только ветер гуляет в проёмах окон…
Показался хлопотливый паром. Ткнулся на минуту в причал, высадил людей и побежал дальше, в Дафни, чтобы возвратиться за нами через сорок минут. И тут неожиданно появился мой вчерашний собеседник иеромонах Виталий – румяный от быстрой ходьбы.
– Всё-таки успел. Я прямо из кельи, службу отслужил – и сюда.
Видно было, что он рад опозданию парома, поскольку смог ещё раз увидеться с нами. Говорить было особенно не о чём, мы просто смотрели на море, изредка подавая реплики вроде: «Да, скоро уже придёт, минут пятнадцать осталось». Но о. Виталий не уходил, следуя золотой русской традиции – дождаться, пока гость удалится с глаз долой.
Наконец из-за мыска появился паром. С верхней палубы нам махал рукой Алексис. Попрощавшись с о. Виталием, мы взбежали на шаркающий о бетон железный настил.
Накинув капюшон, я долго разглядывал купола церквей, колокольню с часами, свечи кипарисов, зелёные крыши корпусов, старую лесопильню, склад с тёмными прямоугольниками окон. Берег стремительно удалялся, подёргивался морской дымкой. Я думал о том, какая судьба уготована этому заброшенному на чужбину приюту русских душ…