После взрыва башни и скидывания вниз часовых со второй скалы,
прогремело ещё три взрыва. Один из них проделал дыру в стене.
Ждать было больше нечего, и мы организованной толпой рванули в
бой. Я, Балагур, Тихоня и Пума ворвались в пролом, размахивая
копьями, а локисы устремились через верх. Чтоб помочь одинокой
фигурке в голубом берете, ловко сражающейся сразу с двумя
бандитами.
И собственно всё. Ярким финалом боя стало падение со стены,
одного из Посредников прямо нам под ноги. Этакий «шмяк» и
тишина.
Внимание!
Вы сняли осаду с города-храма. Бонусы перестают
действовать. Ограничения сняты.
И только задумчивый Мажор, в неизменных камуфляжных штанах и
кожаной куртке, видимо, тоже снятой с кого-то из бандитов, стоит
над двумя тушками бронированных врагов. Чуть дальше, виднеется не
менее десятка трупов. А в руках у него очень знакомый топорик…
— Кто спёр мой топор?! — раздаётся громовой рык Локи, откуда-то
со стороны храма.
Егор, дёрнувшись, озирается по сторонам и, наклонившись,
вкладывает секиру в руки лежащего у его ног трупа и со счастливой
улыбкой бросается к нам обниматься:
— Братишки! Ритка! Я так рад вас видеть!
Налетев ураганом, Егор, первым делом, сгрёб в охапку Балагура,
стиснув так крепко, как будто, боялся вновь потерять. Вовка не
отставал, в своём стремлении переломать другу кости, а из глаз
бегут слёзы радости.
— Братишка… — слышится яростный шёпот. — Братишка, живой…
Резко оттолкнув от себя Вовку, Мажор сгребает в охапку
Тихоню:
— Жив, бродяга, жив!
Вот даже обидно. Почему меня в последнюю очередь? Если ещё и
Пуму раньше будет тискать…
Но тут наш старшина оказался возле меня и, состроив умильную
мордаху, выпалил:
— Олежа, на ручки, — и заржав, глядя на мою обалдевшую морду
лица, с ногами запрыгивает на меня, обхватив ими поясницу. —
Олежка! Какой же ты здоровый! Братка! — крепко стискивает. Кажется,
что-то хрустнуло…
Стою и пускаю совсем не скупую мужскую слезу. То ли от радости,
то ли потому, что на мне повисло, уже двое. Это Саня-Лаки свалился
со стены и, последовав примеру Мажора, запрыгнул на меня, с диким
повизгиванием:
— Вали, эту тушку!
Тут же, со смехом к этим двум неадекватам, присоединились
Балагур и Тихоня. Так что не устоял могучий Молот. Рухнул на бок,
под гнётом приятной тяжести друзей. Прямо на Балагура… А вот нечего
на мне виснуть.