Однако Вера Павловна присела рядом с телом покойного мужа и, не сдерживая слез и вытирая глаза носовым платочком, тихо причитала:
– Как же так, Алешенька, ты ушел и даже не попрощался. Ведь день с утра так хорошо начинался…. Съездили в храм…, ты не переживай, я все службы закажу – и литию, и за упокой, и панихиду. Все сделаю, как положено…и на кладбище буду ходить к тебе часто. Тут рядом, пешочком дойду, не торопясь. Юленьке, дочке позвоню завтра, хоть эту ночь поспит спокойно, все равно сегодня она мне ничем не поможет. А с утра попрошу зятя Юру со мной покататься на их машине, документы все положенные оформить. Твоего любимого внука Николая даже и не знаю, стоит ли тревожить похоронами? Восемь лет ему всего, боюсь, сильно переживать будет. Ведь он постоянно тебя вспоминает…деда, деда,…а деда нету…. Посоветуюсь с его родителями. Внучке-то Веронике не скажем, четыре годика, совсем ребенок, мол, уехал дедушка в командировку.
Раздался голос сотрудника полиции:
– Извините, я не спросил, как вас зовут. Подойдите ко мне, я запишу показания и оформлю документы в морг. Вон, кстати, и катафалк подъезжает. Тогда еще чуть-чуть обождите, я для них бумажки сначала напишу. Тело отправим, а потом вас быстренько опрошу.
Алексей с абсолютным безразличием смотрел, как работники похоронного бюро грузят то, что некогда являлось его телом. Рядом с ним уселись две отвратительные сущности с наигранным выражением сострадания на лице. Новопреставленного данный факт нисколько не обеспокоил. Газель черного цвета, специально оборудованная для подобных случаев, неторопливо выехала на центральную дорогу и направилась в сторону центра города. Потом сотрудник полиции задал ряд вопросов Вере Павловне, тщательно записал ответы на протоколе опроса. Алексей дождался освобождения супруги и …непроизвольно поплелся за ней в сторону бывшего своего жилища. Попутчики супругов, их Ангелы Хранители, молча шли рядом. Вера тяжело поднялась на третий этаж, останавливаясь на каждой площадке для отдыха. Войдя в квартиру, упала на кровать животом вниз и, обхватив руками подушку, громко зарыдала. Видеть эту сцену Алексею оказалось тяжело, и он сказал, обращаясь к Амалиэлю:
– Сюда я вернусь ночью…, может, увижусь с Верушкой. А как бы мне посетить семью дочки, не пугая их? Они живут в другом районе города.