Перевожу взгляд на стол. Вижу поднос, на котором красуется домашний пирог. Красивый, ароматный. Видна рука мастера. Мне ещё долго подобному учиться.
– Вы давно хотели увидеться со мной, – говорю, снова глядя в чёрные глаза, ледяные и безразличные, вроде бы красивые, но…
Черт. Я точно на змею смотрю. На хладнокровную рептилию. Безумно красивую. И безумно опасную.
– Зачем? – складываю руки на груди в безотчетной попытке закрыться. – Не думаю, что действительно намерены завязать дружбу.
– Мои намерения искренние, – улыбается и кивает на пирог. – Позволь тебя поздравить. Конечно, это мелочь, но Амир очень любил, когда я готовила. Всегда завтракал и ужинал дома. В первый год после свадьбы. Ну, а потом, любому мужчине захочется разнообразия.
Круто. Год. А после новая еда. Новая жена. И так по кругу.
Обрываю эти мысли. Очень стараюсь не сорваться.
Женщина бледнеет. Изменяется в лице за секунду. Её прекрасные черты вмиг преображаются. Страх. Ужас. Вот что я чётко читаю. И ещё – она смотрит мимо меня, в сторону, куда-то назад. Растягивает губы в улыбке. Почти насильно.
– Доброе утро, любимый муж, – говорит она, причиняя мне жесточайшую боль, заставляя пошатнуться и отступить назад.
Все становится хуже. Гораздо хуже. Потому что из холода меня моментально бросает в жар. Ведь я наталкиваюсь на Амира. Спиной упираюсь с мощное мускулистое тело.
– Уходи, – мрачно чеканит мужчина.
Я бы с радостью ушла…
Крупные ладони опускаются на мои плечи. Ясно показывают, что уходить отсюда должна не я.
– Почему бы нам не позавтракать вместе? – интересуется Асиат, резко смелеет, больше в ней не ощущается испуга, только самодовольство. – Столько всего нужно обсудить.
Амир больше ничего не произносит. Ни единого слова. А у меня не выходит обернуться и посмотреть на него.
Женщина медлит. Как будто хочет много сказать, но тянет с этим. Наконец выдыхает и бросает:
– Ладно, мне и правда, не стоит быть такой навязчивой. Ещё появится повод пообщаться. Некуда спешить.
Она направляется к выходу и уже на пороге снова улыбается. Окидывает меня пристальным взглядом с головы до ног, задерживается на плечах, буквально прожигает там, где Амир касается меня.
– Попробуйте мой пирог, – замечает прежде чем скрыться. – Будет очень вкусно. Я вам клянусь.
Хорошая фраза. Вежливая. Тогда почему это звучит как проклятие?