Мысли нахлынули волной. Все как на подбор, они были унылыми и невесёлыми. Никак не укладывалось у меня в голове такое безобразие. Я думал, думал, и пришёл к заключению, что иначе, как предательством это и не назовёшь.
Ведь я живу в этом доме уже много лет, мне даже кажется, будто бы целую вечность. Я никогда не кривил душой с ними, был всегда открыт и вот получил! Со мной не то что не посоветовались, но даже и в известность не поставили, что собираются взять в дом котёнка.
Подобная несправедливость возмутила меня до глубины души. Я всегда чувствовал себя здесь полноправным хозяином, всё правильно организовал, и вот теперь в моё пространство беспардонно внедряется какой-то чужак. Наверняка, всё здесь нарушит, сведёт на нет мой устоявшийся уклад жизни, и я останусь у разбитого корыта. Картины безотрадного будущего рисовались в моём воображении одна мрачнее другой.
***
И вот, когда жалость к себе уже готова была захватить всё моё воображение, в коридоре появился этот самый пресловутый Барсик. Он шёл, покачиваясь из стороны в сторону, как морячок на палубе корабля во время сильной качки. Дойдя до порога, котёнок притормозил, потом сделал рывок, желая взять преграду, но запнулся и упал, приземлившись на живот.
«Вот, недотёпа!» – подумал я и прикрыл глаза, делая вид, что крепко сплю и не желаю, чтобы меня тревожили.
Однако правила хорошего тона, как видно, не были сильной стороной Барсика. Совершенно бесцеремонно он подошёл на своих кривых лапках прямо под окно и пролепетал тоненьким голоском: «Здравствуйте!».
Я сделал вид, что ничего не слышу и продолжал лежать с закрытыми глазами. Он ещё раз повторил своё приветствие, но я был неприступен как скала. Потом всё стихло, и я решил полюбопытствовать, чем же занят мой незваный гость.
Приоткрыв один глаз в тонюсенькую щёлочку, я увидел, что Барсик сидит на полу, угрюмо понурив голову, и переминается с лапки на лапку. Шёрстка у него на голове смешно топорщилась, ушки – совсем крошечные, и, вообще, он был весь такой трогательный и беззащитный.
Мне вдруг припомнилось, как Мама принесла меня вот таким же крохой в свой дом, никого не спрашивая и не предупреждая. Просто взяла и принесла, и тем, вероятно, спасла от гибели. И все в доме приняли меня с радостью и отнеслись очень тепло. И никто на меня не дулся, как мышь на крупу, и не обижался.