– Мне жаль мисс Алиану. Она была такой чуткой, доброй, – осторожно произнесла Луиза.
Считаю ее ровесницей мамы. Она невысокая, немного грузная, волосы черные, как у большинства истенцев. Всегда заплетает их в косу. Горничные носят строгие бордовые платья, закрывающие колени. Луиза наливает мне чай, на этаже прислуги, в ее рабочей комнате.
– Да, мама была добра ко всем, – я посмотрела на Луизу, но та говорит только, если я задаю вопрос.
В этом нет ничего странного, мы ведь действительно не общались, а для многих во дворце я холодная и неприступная личность. К моему сожалению, меня часто сравнивает с той из Эллингтонов. Но та и снаружи, и внутри высокомерная особа.
– Чем вы сейчас занимаетесь? – спросила я.
– В основном здесь, – она наконец села на стул и обхватила руками чашку. – Помогаю на кухне, в прачечной. Первые дни было особенно тяжко. Ведь, мисс Алиана…
Луиза вновь на меня посмотрела, проверяя, не слишком ли она откровенна и не заскучала ли я.
– Луиза, расскажите мне все, – нежно успокоила ее я, коснувшись руки. – Так хочется поговорить о ней.
– Хорошо, – она набрала в легкие воздуха и продолжила. Кажется, даже сдерживает слезы. – Мисс Алиана никогда не была строга и требовательна. Каждый день от нее исходило тепло, что на душе сразу становилось легко, как бы я сама не была расстроена своими заботами.
– Места себе не нахожу, – перебила я, поскольку разговор уходит от главной цели, зачем я пришла.
– Да, да. Как ваш брат?
– В отличие от меня, ему дел хватает. Чтобы хоть как-то отвлечься. Я же тону в своих мыслях.
Луиза сделала глоток чая. Напряжение и нервозность спали. Нет, она не могла подменить лекарство. Она умеет владеть собой, когда нужно, и если бы имела отношение к смерти мамы, то подготовилась бы, чтобы держаться уверенно. Я прекрасно считываю состояния людей, и она тоже горюет.
– Я все думаю, – продолжила я. Пора уже заканчивать этот тяжелый разговор. – Может, она забывала принимать лекарства? Может, мне надо было напоминать или вообще найти другого врача, попробовать другое лечение.
– Миледи, ваш отец о ней заботился! – успокаивающе воскликнула она. Даже удивлена, что я беспокоюсь об этом. – Он всегда напоминал и следил, чтобы она принимала. Так был нежен и беспокоился о ней.
Я слабо кивнула и сжала ее руку.
– Спасибо, Луиза. Мне нужно идти.