– Вовсе нет. Всё идеально. Если они погонятся за нами досюда, им придётся неизвестно сколько миль идти в обход, чтобы найти мост.
Я начинаю понимать, и от волнения кровь приливает к щекам:
– Но я могу сделать свой собственный. Теневая верёвка меня выдержала. Должен выдержать и теневой мост.
– Выдержит, поверь мне.
Одно дело – спуститься по теневой верёвке на этаж ниже; и совсем другое – шагать прямо по воздуху над невероятно глубокой пропастью. Отдалённый стук копыт хлещет меня по ушам. И мои руки внезапно становятся липкими.
У меня нет выбора.
С помощью магии я захватываю ближайшие тени высоких деревьев и выкладываю их над расщелиной словно длинные плоские доски. Они касаются противоположного края и держатся на месте именно так, как я их направляю. Вскоре появляется всё больше теневых досок, а плетёные дымчатые верёвки держат их вместе и закрепляются на деревьях по обе стороны пропасти, чтобы получились перила.
Звуки погони приближаются. Во рту становится ощутимо горько, когда я гляжу на свою работу.
– Мы пойдём вместе, – говорит Дара.
Я проглатываю страх и одной ногой ступаю на теневой мост. Он меня держит. Потом второй ногой. Руками я цепляюсь за теневые перила. Голова кружится: частью от радостного волнения, частью от ужаса, и картинка перед глазами немного плывёт.
Одна нога, потом другая. Смотреть только вперёд.
На полпути через расщелину помимо топота копыт я слышу громкие голоса. Сердце замирает в груди.
– Иди! – торопит Дара, и я совершаю ошибку – смотрю вниз.
Всё тело мгновенно каменеет. Глубина неимоверная. Далеко внизу по камням и упавшим брёвнам бежит вода; пенистая лента, сверкающая в лунном свете.
Дара вопит мне прямо в ухо:
– Эммелина! Они идут!
Я закрываю глаза, чтобы не видеть бездны и успокоить колотящийся пульс. И затем сломя голову пробегаю остаток моста. На другой стороне я спотыкаюсь и падаю на колени в траву.
Топот копыт становится всё громче, смешивается с ржанием лошадей. Взмахом руки я разбиваю на части мост и отправляю ночные тени обратно на свои места.
– Спасибо вам, – шепчу я разлетающимся теням и бегу под кров леса на этой стороне расщелины. Я прячусь за деревом и восстанавливаю дыхание. Топот копыт становится невыносимо громким – и вдруг резко смолкает. Мы с Дарой осторожно выглядываем из-за дерева, чтобы понять, понимают ли наши преследователи, куда мы делись.