Сегодня всё пошло по-другому. Рот говорил сам собой, совершенно не отвлекаясь на текст. Мысли вообще будто существовали отдельно от тела. Рассказывая о времени возникновения главных памятников стиля, она то и дело косилась на Макса, проверяя, смотрит ли он. Он смотрел, смотрел не мигая, прямо на неё. На последнем ряду было плохо видно, но ей казалось, что парень улыбается. Может, после лекции он с ней заговорит? От этой мысли в животе зашевелилось что-то тёплое и пушистое.
Завершив доклад, она подошла к преподавателю, невысокой пожилой женщине с седеющими каштановыми волосами в слегка растянутом бежевом свитере. Яна Васильевна ободряюще посмотрела на неё и взяла первый лист реферата, чтобы поставить дату и подпись. Возвращая листок Симоне, она посмотрела на аудиторию и негромким, но уверенным голосом продекламировала:
– Напоминаю, к зачёту все должны ответить заданные темы и предоставить вот такие листы с моей подписью для допуска к экзамену. У кого не будет хотя бы одного листа, даже если сам реферат вы отвечали, отправитесь на пересдачу.
Симона уже направлялась к своему месту и решила построить маршрут между третьим и четвёртым рядами парт так, чтобы пройти мимо Макса. Она думала, возможно, он скажет ей что-нибудь или ещё как-то отреагирует. Доставая двадцатилистовый реферат из файла на ходу, чтобы аккуратно уложить туда первый лист, являвшийся допуском к экзамену, она уже поравнялась с рядом Макса – тот сидел на соседнем от прохода месте – как вдруг ноги Симоны потеряли былое равновесие. Они обо что-то споткнулись, и груда миниатюрных, но неуклюжих костей рухнула между рядами. По кабинету прокатился гул смешка. Листы реферата, не скреплённые более файлом, разлетелись по полу. Симона, поднимаясь на колени, принялась судорожно собирать их, ища глазами главный лист с подписью, как вдруг услышала тихий оклик.
Она повернула голову и увидела Макса, перегнувшегося через стул и выглядывавшего из-за спины соседа. В руках тот держал первую страницу реферата. Парень мило улыбнулся и протянул листок Симоне. Девушка, сама того не замечая, тоже расплылась в улыбке и, всё так же стоя на коленках, потянулась за ним. Уже почти достала, как вдруг Макс хищно сверкнул глазами и, отдёрнув бумагу, выплюнул на последнюю огромную синюю жвачку, а затем смял и лёгким движением закинул белый комок в урну у выхода. Симона смотрела на парня, бестолково моргая и не понимая, что это сейчас такое было, как вдруг всё тот же тихий, но уверенный голос Яны Васильевны окликнул её из глубины аудитории: