Пока его вели по различным коридорам и комнатам, Кингджинн
встречал на своем пути других учеников, которых он определял
по белой одежде. Все они казались ему крайне глупыми и
неспособными. Ну, разве их можно сравнить с ним, созданным самим
создателем, высшим божеством. Можно было быть уверенным, что тот уж
наверняка позаботился о том, чтобы наделить Кингджинна
способностями и качествами, которых нет ни у кого другого. И уж,
конечно же, нет у остальных учеников. А значит…
А значит, они, все эти недостойные узнают завтра, какова разница
между ними и им, Кингджинном.
У Забугора было двадцать учеников. Все они ютились в одной
комнате, которую нельзя было назвать просторной, но и слишком
тесной тоже охарактеризовать было нельзя. А так, комната, как
комната, вся уставленная кроватями. Первым делом Кингджинну выдали
белую одежду, какую носили все ученики магистра. А потом началось
веселье. Ученики забавлялись и откровенно издевались над внешним
видом Кингджинна. Особенно всех потешал его хвост, который никак не
хотел умещаться в штанах.
- О, король джиннов, - говорил один из учеников, в притворном
почтении склоняясь перед Кингджинном, и складывая руки в
приветственном жесте. – Прости нас за то, что ты вынужден ютиться
вместе с нами, недостойными, в столь тесной коморке. Я уверен, что
если тебя увидят твои подчиненные джинны, то это может унизить тебя
в их глазах.
Эти слова вызвали негодование у Кингджинна. Во-первых, потому,
что он вспомнил, что единственными его подопечными пока были только
троглодиты, которые признали его своим вожаком. А они, были, мягко
говоря, не совсем джинны. И если ученики узнают, кем на самом деле
он повелевает, то это, наверняка, вызовет у них новую волну
насмешек. А, во-вторых, он и без того понимал, что над ним просто
насмехаются.
Он попытался отмолчаться, однако это не помогло, поскольку
дотошный ученик продолжал насмешки. И они, эти насмешки,
становились все более язвительными. Кончилось все это тем, что
Кингджинн не выдержал, и отвесил насмешнику подзатыльник, заявив,
что тот ведет себя неподобающим образом по отношению к королю
высшей магической расы, и вообще, как к существу, носящему
божественное происхождение.
Однако доводы Кингджинна не произвели на ученика должного
впечатления и, вместо того, чтобы пасть ниц перед Кингджинном, и
смиренно попросить у него прощения, тот отвесил ему ответную
оплеуху, что, в свою очередь, лишь только усилило гнев Кингджинна.
Такое непочтение и оскорбление его титула и сана вынудило его
сделать вторую попытку проучить дерзкого и непочтенного ученика. В
результате чего между Кингджинном и учеником вспыхнула драка, к
которой тут же присоединились все остальные ученики. Все они
приняли сторону своего товарища, и принялись тузить наглого короля
несуществующих джиннов.