– Какая бездушная, – усмехнулся он.
Я смотрела в напряженное лицо своего попутчика, как он плотно сжимал пухлые губы и морщился от боли, но мне ни капли не было его жаль.
– Надеюсь, ты не медсестра? – спросил вдруг Роман Алексеевич, едва шевеля губами.
– Нет, – коротко ответила я.
– Это хорошо, а то Гиппократ в гробу бы перевернулся от твоих клятв.
Стюардесса вернулась все с той же приторной улыбкой на лице. Протянула мужчине бутылку с водой.
– Жанна, будьте любезны поднять мой телефон, – мумия ожила, оторвав свою голову от кресла, и указала глазами в сторону пола.
– Конечно, – просияла девушка и тут же наклонилась.
Подцепив телефон маленькими изящными пальчиками, она положила его на широкий подлокотник кресла.
– Вы прелесть, – Роман Алексеевич перевёл на меня насмешливый взгляд. – Я просто проверял слова моей попутчицы, она утверждала, что вы сможете поднять все, о чем бы я не попросил… – томно проговорил он, растягивая слова, а затем перевёл взгляд на Жанну, которая застыла с оскалом на губах вместо улыбки.
Вот же мерзавец!
– Ч… что? – заикающимся голосом переспросила бортпроводница.
– Видимо, намекнула, что все стюардессы шлюхи, раз улыбаются незнакомым людям и готовы бескорыстно выполнить любую из просьб пассажира. Спасибо за телефон, Жанна, – он открыл бутылку и сделал несколько жадных глотков.
От стыда я готова была вылезти через иллюминатор и приземлиться уже хоть куда-нибудь, чтобы не чувствовать себя так неловко. Зато ожившая мумия, казалось, нисколько не испытывала угрызений совести за свои слова и поступки. Лучше бы уж спал до конца пути, не открывая ни глаз своих, ни рта, из которого вылетали такие гадости.
– Но не переживайте, я совсем другого о вас мнения, – заверил Роман Алексеевич обескураженную стюардессу, которая сверлила меня обиженным взглядом. – Есть определённый тип людей, им безразличны чужие страдания. И мне приятно, что вы оказались из другой категории. Вы очень отзывчивая, милая и сострадательная девушка. – На лице Жанны снова появилась лучезарная улыбка.
Я сразу поняла, в чью сторону был сейчас брошен камень. Но если этот гад рассчитывал, что я весь полет буду гладить его по больной голове и приходить в восторг от этого времяпровождения, то сильно заблуждался на этот счет. Я летела отдыхать, а не присматривать за смазливым богачом в соседнем кресле. Сейчас ведь каждой второй подавай самоуверенного хама с бездонным кошельком. Видела много раз на работе эти жалкие попытки молодых девчонок склеить наших новых акционеров, только ни один из них в упор никого, кроме себя, не замечал, а вел себя подобно этому типу.