К вечеру вокруг нас загудели комары. Кровососы настоящие – каких поискать. Спасение от них мы нашли довольно быстро: зарылись в стог сена и, блаженствуя, скоро заснули. Никто до самого рассвета нас не потревожил. А утром принялись за рыбалку с новой силой. У нас была резиновая лодка. Сыновья поочередно плавали на ней, соблазняя щук блесной. Я же норовил поймать хищниц старым дедовским способом, стоя на берегу. Я насаживал на тройник с длинной леской живую рыбку, заплывал с ней на самую середину залива, где глубина составляла не менее 4 метров, и там оставлял плавать живую насадку. Противоположный конец лески привязывал на берегу к кустику и навешивал любимый колокольчик-сигнализатор. Щук много нам не попадалось, но рыбацкий интерес они подогревали и время от времени его утоляли, как жажду.
Что рыбы в заливе тогда было очень много, мы вскоре наглядно убедились, но не через свой улов, хотя и мы возвратились домой не с пустыми руками. Где-то в середине дня на поверхности воды показался еще один рыбак на резиновой лодке и тоже стал блеснить невдалеке от нас. Мои ребята быстро заметили, что дело у него поставлено на поток и сказочно ладится. Я тоже присмотрелся к нему с берега: пустых забросов блесны у него практически не было. Щук тягал он одну за другой играючи. За час-другой он сильно утомился и причалил к берегу перекусить и размять ноги. Мы, поздоровавшись, подошли к мужику взять рыбацкое интервью. Он первым делом показал нам свою блесну. Я не нашел в ней ничего особенного, а он рассмеялся: «Видите, на одной ее поверхности выдавлено в металле слово «щука», а на другой – «окунь». Когда я выхожу на щуку, бросаю ее одной стороной на воду, а когда на окуня – другой». После этих слов пришла очередь рассмеяться мне: «Как уследить, какой стороной она плюхнется на воду?» Мужик, конечно, лукавил. Он дал на минутку мне спиннинг, и я стал, закидывая недалеко, наблюдать за блесной. Она играла при движении в точности так, как плавает живая уклейка. Это достигалось размером блесны и ее хитроватым изгибом. В нашем рыбацком арсенале ни одной такой блесны не было. А дело, то самое рыбацкое дело, тоже, как известно, мастера боится. Перед нами как раз он и был.
После этой истории с мужиком-рыбаком я обошел все магазины города, где продавались товары для рыболовов, но точно такой блесны нигде не нашел. Я наказывал сыновьям поискать блесну «щука-окунь» в Москве, но и там точно такой не нашлось. Мы пришли к общему выводу о том, что мужик сам выточил ее из нержавейки по какому-то сверхсекретному чертежу. И за счет этого подобрал ключи к щукам на Котловском острове да, видимо, и на других водоемах тоже.