– Я впервые убил, – пробормотал я, принимая из его рук свой серебряный кинжал. – Я часто во что-нибудь влипал, но вот убийство…
– Да. Прости, что не уберёг от этого опыта. Но обещаю: тебя никто не тронет!
Мы не оглянулись ни на испуганную рыжеволосую девушку, ни на труп, когда входили в трактир.
Брат весь вечер провёл в компании. Он умел нравиться людям и сходиться с ними. Мог пить и не напиваться, поддержать любую тему и никого не обидеть, поучаствовать в споре и не встать ни на чью сторону. Я же предпочёл плотно поесть и немного выпить.
– Как странно… – молвил я чуть позже, ложась на соседнюю от брата кровать. – Говорят, после убийства кусок в горло не лезет. Пропадает возможность улыбаться, а сердце черствеет. Может, со мной что-то не так?
– Нет, Альберт. Дело в том, что люди превозносят жизнь. Но убийство, как бы ужасно оно ни было, не меняет человека. Засыпай, мой младший братик, и смотри только чистые и невинные сны.
– Я не заслуживаю подобного.
– Совесть – это крыса, брат мой, она грызёт изнутри. Убей её, или она убьёт тебя.
Он закрыл глаза, а я ощутил спокойствие. Пока рядом со мной Саваж, ничто в мире не может причинить мне вреда.
Глава вторая. Екатерина Риверс
– Как путешествие? Увидели город предков?
– Мне даже подарили меч, – улыбнулся брат, целуя мою лучшую подругу.
– Меч для мага как костыли для здорового! – Хитрюга закатила глаза и всё-таки вылезла из бассейна, обняв вначале Саважа, а затем меня. Мы с братом одновременно сделали пасс руками и восстановили сухость наших мантий.
Катерина по общественным меркам была привлекательной, благодаря своей красной коже и чёрным, как смоль, волосам. Она принадлежала к одному из самых знатных родов королевских изгнанников и была даже богаче нас. Если точнее, богаче был её отец, который являлся главой их семьи и владел одним из двух банков в городе.
– Я смотрю, ты облюбовала наш бассейн, – заметил я.
– Я к вам переехала, – просто сообщила красавица.
– Понятно.
Я осмотрел дом. Он выглядел так, будто в нём прошла вечеринка, после которой никто не убирался. Хотя, пожалуй, так и было. И, судя по тому, что служанки до сих пор не навели порядок, Катерина отправила их работать над чем-то другим.
– Идёмте, я соображу что-нибудь на обед. – Её купальник задымился, избавляясь от влаги.
– О боги, я лучше поголодаю! – ужаснулся я при мысли, что она начнёт стряпать. Кулинария была тем немногим, что никогда ей не давалось.