– Курю, если позволите.
– Сделайте милость. Долинский зажег папироску.
– Дора все не дождется, чтобы помириться с вами, – начала хозяйка.
– Это, если я отгадываю, все о луврской еще встрече?
– Да, сестра моя ужасно сконфужена.
– Это пресмешной случай.
– Ах, она такая…
– Непосредственная, кажется, – подсказал, улыбаясь, Долинский.
– Даже чересчур иногда, – заметила снисходительно Анна Михайловна. – Но вы не поверите, как ей совестно, что она наделала.
Долинский хотел ответить, что об этом даже и говорить не стоит, но в это время послышался колокольчик и звонкий контральт запел в коридорчике:
Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись,
В день несчастия смирись,
День веселья, верь, настанет.
– Вот и она, – сказала Анна Михайловна. На пороге показалась Дорушка в легком белом платье со своими оригинальными красноватыми кудрями, распущенными по воле, со снятой с головы соломенной шляпой в одной руке и с картонкой в другой.
– А-а! – произнесла она протяжно при виде Долинского и остановилась у двери.
Гость встал со своего места.
– Стар… Стар… нет, все не могу выговорить вашего имени.
– Нестор, – произнес, рассмеявшись, Долинский.
– Да, да, есть Нестор Летописец.
– То есть был; но это, во всяком случае, не я.
– Я это уж сообразила, что вы, должно быть, совершенно отдельный, особенный Нестор. Ах, Нестор Игнатьич, я перед вами на колени сейчас опущусь, если вы меня не простите.
– Помилуйте, вы только заставляете меня краснеть от этих ваших просьб.
– О, если вы это без шуток говорите, то вы просто покорите мое сердце своею добродетелью.
– Уверяю вас, что я уж забыл об этом.
– В таком случае, Полканушка, дай лапу.
Анна Михайловна неодобрительно качнула головою, на что не обратили внимания ни Долинский, ни Дорушка, крепко и весело сжимавшие поданные друг другу руки.
– А моя сестра уж, верно, морщится, что мы дружимся, – проговорила Дора и, взглянув в лицо сестры, добавила: – Так и есть, вот удивительная женщина, никогда она, кажется, не будет верить, что я знаю, что делаю.
– Ты знала, что делала, и тогда, когда рассуждала о monsieur Долинском.
– Это в первый раз случилось, но, впрочем, вот видишь, как все хорошо вышло: теперь у меня есть русский друг в Париже. Ведь мы друзья, правда?
– Правда, – отвечал Долинский.
– Вот видишь, Аня. Я говорю, что всегда знаю, что я делаю. Я женщина практичная – и это правда. Вы хотите маронов