– И как я вчера не разглядела такую красоту? – удивилась Светка. Она продолжала в восхищении кружить по комнате. Потом остановилась и принялась разглядывать выцветшие фотографии, висевшие на побеленных деревянных стенах. Снимков было много. А вот фотографий хозяйки, и её семьи, Светлана не нашла и только одно маленькое фото, где она опознала Кузьминичну было почти спрятано от общего взгляда и подсунуто за другую фотографию, и только краешек выглядывал. На ней, рядом с Кузьминичной стоял молодой человек и нежно обнимал её за талию.
– А вы одна живёте? Вопрос застал бабку Матрёну врасплох, мысли спутались. Боль, с которой она жила вот уже несколько десятилетий мгновенно вернулась. Губы затряслись, и огромная слеза быстренько скатилась по её морщинистому лицу. Светка не на шутку перепугалась. Поняв, что невольно обидела Кузьминичну, она подбежала к ней и словно маленький нашкодивший щенок преданно посмотрела в глаза старухе, смахивая с них слезу. Взаимная нежность и понимание на мгновение объединила две одинокие души. Вдруг Кузьминична резко встала, вытерла рукой слёзы и также неожиданно, как Светка задала свой глупый вопрос, сказала:
– Поплакали и будет. Светка застыла в изумлении. А бабка Матрёна как ни в чём не бывало, принялась хлопотать по хозяйству.
– Ты бы по деревне-то прошлась, да себя показала. А то ведь люди у нас дикие, им новый человек, словно месяц на небе. Теперь только и разговоров – все о тебе. Оденься получше, а то, что это на тебе за два лоскутка, как будто у вас в Москве дефицит материи. Светка мысленно перебрала весь свой гардероб. Потом украдкой зашла в сени и открыла один из чемоданов. В нём оказалась косметика и средства гигиены. Второй тоже был неудачно выбран, так как в нём лежало нижнее бельё, колготки и всякие там женские штучки.
В этот момент бабка Матрёна вышла в сени. Светка впопыхах защёлкнула открытые чемоданы. Кузьминична, поняв замешательство, тут же съязвила:
– Что книги взяла, а одежду забыла? Светка залилась багрянцем.
– Тащи уж свои чумоданы в комнату, чего уж там.
Светка обрадовалась и вмиг перенесла всё своё добро. В комнате она наконец нашла то, что искала. А именно, скромное красное платьице в цветочек, стоимостью в восемьсот долларов. Бабку Матрёну наряд порадовал, и она с гордостью сообщила: