Больше всего доставалось Саиду. Сначала мать добром и лаской приучала невестку к домашним делам. Потом Гульшан пыталась научить её готовить еду. Затем Лайло своим гортанным голосом силилась вразумить Бодам – ничего не помогало. Над Саидом стал посмеиваться Карим, а затем и все остальные. Из дома Ильяса, где жил Саид с семьёй, частенько раздавался мужской недовольный голос и визгливые причитания его жены. Лайло было жаль Саида, но Бодам она презирала за кривые руки и заносчивость.
Её высокомерие и зазнайство она приняла сначала за страх перед новой семьёй и неловкость перед толпой незнакомых людей, но потом поняла, что эту бездельницу только хворостиной можно чему-то научить. Когда Саид «учил» жену, об этом все догадывались, но никто никогда не говорил Халилу, что творится в доме его сына. Неизвестно, кому бы больше пришлось жалеть обо всём.
– Приходи после вечерней молитвы, чай попьём с мёдом и слоёными лепёшками, сегодня Нигора пекла. Она первый раз сама такие лепёшки делала, надо будет похвалить. Я ещё не пробовала, но мужчины за чаем три штуки съели. Или голодные были и устали, или действительно вкусные получились. – Сёстры понимающе улыбнулись друг другу и разошлись по своим делам: одна продолжать вышивать, вторая готовить ужин.
После молитвы, где наравне со взрослыми на коленях стоял Али, мужчины опять расселись на айване. Несмотря на то, что крупный заказ ждать не будет и кроме них никто его не сделает. В мастерской тихонько возились Зураб с Ахматом, понимая, что сейчас мужчинам не до работы. Али, радуясь, что его не прогоняют, присел на корточки позади брата Карима, и решил послушать, что же будут говорить мужчины. Но всё случилось не так, как он мечтал. Никто не хотел говорить сам, все почему-то хотели послушать его. Отец ткнул пальцем в чертёж и строго спросил в очередной раз:
– Али, почему ты решил, что Закиру и вам с Ульмасом понадобится такой большой дом? Двух комнат и очага вполне хватило бы. Строить такой дворец очень дорого. – Халилу было жаль тех денег, которые уйдут на возведение хором. Потом окажется, что в них некому будет жить. Для чего такие траты? И неизвестно, каким стал Закир за эти годы. Может уже и забыл про семью и кто его сейчас кормит? Или думает, что всё так и должно быть?
– Ата-джан, разрешите, я отвечу, но я долго буду говорить, а если меня будут перебивать, то я могу испугаться и что-то позабыть.– Карим, а вслед за ним Саид, звучно хмыкнули. Как же, забудет он! Да он цвет своих пелёнок до конца жизни будет помнить! Остальные мужчины ободряюще заулыбались, ожидая объяснений. – Ата, Закир-ака обязательно женится, не может такой старый мужчина долго быть неженатый. У него будут дети, значит, нужна балахона. Нам с Ульмасом нужна комната, мы на балахоне жить уже не будем, мы не маленькие. Для гостей, и для вас всех тоже понадобится отдельная комната. А если в Бухару захочет переехать дедушка Одыл или брат Карим-ака с семьёй? Или кто-то ещё? Если всех посчитать, то и дома из пяти комнат не хватит. Посмотрите, сейчас мы здесь в прадедушкином доме живём в тесноте, почти друг на друга наступаем! Когда у нас в доме праздник и приходят гости, то все малыши сидят за накрытым дастарханом в саду. Потому что во дворе места для них нет.