Из зеркала на них смотрела идеальная пара, словно нарисованная каким-то художником, который продумал каждую деталь этой прекрасной картины.
– Мы неплохо смотримся – сказал Святослав и поцеловал ее в плечо.
Мишель закрыла глаза и промурлыкала
– Интересно, мы во всем так друг другу подходим…
Святослав развернул ее к себе
– Ты когда-нибудь перестанешь меня провоцировать?
Мишель прикоснулась к его губам и произнесла
– Когда-нибудь…
***
Hummer, глухо рыча, запарковался возле клуба.
Святослав выключил зажигание и развернулся к Мишель, она теребила колечко на губе и смотрела куда-то вдаль, глубоко погрузившись в свои мысли.
Он взял ее за подбородок и развернул к себе
– Эй, ты в порядке? Ты какая-то странная…
– Эмммм, да, да… – пыталась как можно увереннее ответить она, не выдав тревожные мысли, которые поселились у нее в голове – я… я просто волнуюсь, девочки совсем не ожидают тебя увидеть… и…
– И что? – прервал ее Святослав – мое общество, это какая-то проблема? – он нахмурил брови.
– Нет! Нет! Ты не правильно понял, просто это все так неожиданно…
Святослав оборвал ее поцелуем. И в тот же момент все ее страхи и переживания развеялись. Он был самым чудесным лекарством, самым сладким ядом, ее личным наркотиком. И если за эти моменты счастья ей придётся заплатить слишком высокую цену, она готова. Она отпустила последние тревожные мысли и растворилась в теплых волнах страсти, которые накрывали ее все выше и выше.
Она нашла руку Святослава, перепела их пальцы и положила к себе на бедро, обнажённое глубоким разрезом. Святослав скользнул рукой все выше и, дойдя почти до талии, не встретив на своем пути никаких препятствий, отпрянул от нее
– Мишель, ти що блядь знущаєшся? Де твої чортові трусики?!
Мишель сладко улыбнулась и потянулась, как только что просунувшаяся кошка
– Это платье, не предполагает наличие нижнего белья.
Святослав тяжело дышал, он не мог оторвать взгляд от ее зеленых глаз. Он тонул в этом омуте, все глубже погружаясь на дно, откуда будет невозможно выбраться. Но что, что было в этой странной, смешной, страстной, ветреной, сумасшедшей девчонке с розовыми волосами и пирсингом на губе? Он видел миллионы разных девушек, но в ней было что-то особенное, то, что он никак не мог разгадать, то, что так манило, то, что отключало его мозг. Когда она была рядом, весь мир казался иллюзией, словно и нет войны, словно они могут быть вместе, и нет ничего и никого, кто мог бы им помешать.