– Вот это сюрприз!.. И кто тут сомневался в моих словах? Пригрели на груди змею. Я попрошу вас удалиться, иначе позвоню в полицию.
– Послушайте, это же просто смешно. Я не брал ваши бумаги, зачем они мне? – искренне удивился Семен.
– Вы знаете, какова их стоимость на ценном рынке? – деловито заявил Евгений Петрович.
– Да мне и знать ничего не надо, я в этом не разбираюсь. Скажу только одно: я – не вор.
– Вон из моего дома! – закричал Евгений Петрович.
– Как скажете, – спокойно произнес Семен, бросил взгляд на Надю. – Ты довольна? Прощай и не поминай лихом, дочь.
Семен взял портфель, простился с Галиной Константиновной и Николаем, пошел к выходу. Надя поймала себя на мысли, что никакой радости от позорного изгнания отца не испытывает, а в голове прозвучали свои же собственные слова, о которых она думала в старом флигеле ночью: «Нельзя стыдиться своих родителей. В каждом человеке есть душа и частичка света».
Иногда слова способны перевернуть душу и изменить судьбу. Девушка как будто очнулась от наваждения ненависти и злобы.
– Евгений Петрович, Галина Константиновна, это ошибка. Я не верю, что мой отец взял ценные бумаги.
Евгений Петрович потряс увесистой стопкой прямо перед лицом девушки:
– Тем не менее он их украл. Все видели, я вытащил их из его портфеля.
– Но он не мог этого сделать. Я сердцем чувствую.
– Догадки из области мистики, – с усмешкой на лице ответил хозяин дома.
Повисла тяжелая пауза. Никто не осмелился больше заступиться за Семена. Семен решил не портить жизнь дочери, махнул ей на прощание рукой и сделал шаг по направлению к выходу.
Надя обратилась за помощью к Николаю:
– А ты что молчишь? Ты тоже подозреваешь моего отца?
– Дело не в этом, – уклончиво ответил тот.
Евгений Петрович понимал: если сын встанет на сторону Надежды, все его обвинения могут рухнуть:
– Коля, не поддавайся на эти уговоры.
– Ты оскорбила моего отца, – опустив глаза, тихо произнес Николай.
– Спасибо за поддержку, – сквозь слезы ответила девушка, – мне больно видеть, что люди, которых я считала семьей, оказались на самом деле совершенно другими. Я ухожу вместе со своим отцом.
– Наденька, одумайся. Не делай этого. Всё образуется, – Галина Константиновна пыталась отговорить девушку, но голос ее был таким мягким и нерешительным, что у нее самой не оставалось надежды на осуществление этой просьбы.