В ответ она задумчиво помычала.
– Первый раз в Исландии? – спросил он.
– О да, – ответила она.
– А сами откуда?
– Из России.
– О, Россия! Я знаю несколько слов по-русски.
София мило, по-ребячески засмеялась.
– Дайте угадаю: бабушка, пирожки, балалайка? Потому что почти все исландцы, узнав, что я русская, с вероятностью девяносто процентов говорили эти три слова.
– Нет, таких слов я не знаю. У меня как-то был один русский парень, он научил меня вашему приветствию.
– Вот как? А ну-ка?
Сигурдур прочистил горло и на ломанном русском произнес:
– Пьивет пашол на х*й и в пиз…
София вдруг прыснула и рассмеялась так, что слезы на глазах выступили. Сигурдур улыбнулся вместе с ней не столько из-за ее реакции, сколько из-за ее причудливого, ну совсем ребяческого смеха.
– Что? Я сказал как-то не так?
– Скажем так, – София вытерла слезу у глаза. – Если вы так поприветствуете кого-нибудь в России, добром это не кончится.
– Чувствовал я, что что-то в этой фразе не так! – с улыбкой заметил Сигурдур. – Уж больно длинная она для приветствия.
– Это наша русская забава – учить иностранцев великому и могучему русскому мату. Вот вы и попались.
Сигурдур тихо цыкнул, соглашаясь, что стал жертвой этой странной русской забавы.
София наклонилась вперед и посмотрела на небо; синеватая мгла с редкими звездами переливалась с отражающим светом города; на их фоне вдали виднелись широкие горы и особенно выделялась среди них одна, чья верхушка горела ярким пламенем, добавляя к темному небу светло-оранжевее пятнышко. Огонь этот принадлежал вулкану Fagradalsfjall, пробудившийся впервые после шести тысяч лет сна.