Была глухая ночь.
Всё в вагоне спало, и лишь я один тупо пялился в заоконную чёрную кутерьму. Меня несло по краю, который я избегал в молодости вдоль и поперёк. Где-то совсем рядом лились мои вчерашние пути-дороги, свиваясь в один комок в Светодаре.
Светодар – столица моей любви, столица моей беды…
Как-то уж так выбегало, что я много раз приезжал в Светодар и всегда только ночью, в поздний час, как вот сегодня. И всякий раз летишь, летишь во тьме и вдруг натыкаешься, как сейчас, на неожиданно выскочившие вдалеке огни. Далёкая переливчатая дуга огней обмазывает душу тревогой, долго маячит вдали, то отходит, отливается ещё дальше, то наближается, но вплотняжь не подходит к нашему скорому составу.
Первая остановка от Москвы дальних поездов…
Вагон наш остановился аккурат против того места, откуда когда-то провожала меня Валя в командировку в Тбилиси.
Как это было давно…
С Верхней Вольты, то есть с Верхней Волги, я слетел в Светодар, в областную молодёжку. Приехал именно этим поездом, именно в этот мёртвый час.
Ни ковров, ни музыки…
Ночь я дожал на вокзальной лавке.
А наутро поехал в редакцию.
С жильём было плохо, с деньгами ещё хуже и мне, чердачнику,[10] великодушно разрешили ночевать на редакционном диване.
Перед концом рабочего дня я выбегал в ближайший магазин, брал, конечно, не торт «Я вас люблю, чего же боле?», брал простенькое, хлеба там, бутылку молока, ещё чего-нибудь наподобие дешёвенькой колбасы и скакал назад. А ну закрой уборщица редакцию на ключ, я и кукуй где придётся?
Но вот и уборщица угреблась в торжественном громе своего ведра и швабры.
Тихо, покойно. Я один на всю редакцию.
Полная отвязка!
Поешь…
Ну, а что дальше?
Дальше – тоска.
Раньше двенадцати не уснуть.
Чем прикажете заняться до этих двенадцати?
Я надумал купить верёвку. Один конец привяжу к батарее, а другой выкину вечером в окно во двор, спущусь со своего второго этажа. И гуляй на воле, как утка в пруду. Как надоест, приложусь к родимой верёвушке и поехал спатушки к себе нах хаузе.
С неделю мялся я у хозмага, но верёвку так и не купил. Ну, хорошо, рассудил я, стану я курсировать на своей верёвке вверх-вниз, вверх-вниз и надолго ль эта спектаклюха? А ну подметит кто? А ну за вора примут? Ещё отдуплят да в сыроежкин дом