Когда мы спустились на пляж, колдун горбился над огнем, распевая какие-то странные заклинания и делая жуткие пассы над длинным стеблем бамбука. Хамфрис бросился в круг туземцев, окруживших колдуна, опрокинул старика на спину и отобрал у него бамбук. Конец стебля был залеплен грязью, и в него колдун вложил один из моих выброшенных окурков, карандаш, который выронил Хамфрис, и кусок фольги из рулона пленки для фотоаппарата Даунинга. Старик приложил все усилия, чтобы подобрать какой-нибудь предмет, который каждый из нас когда-либо держал в руках, чтобы проклятие коснулось всех белых экспедиции.
Нам, конечно, было очень смешно, и Хамфрис бросил весь этот мусор в воду, а потом сказал старому Мира-Оа, что он должен провести остаток ночи в тюрьме. Тогда колдун опять завыл.
«Знай, – сказал Хамфрис, – я не собирался брать тебя носильщиком, а только хотел научить тебя держать рот на замке. А теперь используй свою магию, чтобы снять проклятие, если не хочешь страдать так же, как предрекаешь нам».
Когда его вели в тюрьму, Мира-Оа повернулся и сделал какой-то зловещий пас в нашу сторону. Что бы это ни значило, это вселило ужас в его соплеменников, и они упали на землю и задергались в приступах рыданий.
«Этот старый дурак создаст нам проблемы, – предсказал Хамфрис, когда мы снова легли спать, – Я подержу его у нас день или два, а потом отправлю домой».
Насколько правильно он предсказал, выяснилось очень быстро.
Наше первое столкновение с Мира-Оа произошло, когда мы достигли Биото, в конце водного этапа нашего путешествия. Там вся наша еда и принадлежности, сложенные в пакеты весом по пятьдесят фунтов каждый, были выгружены из каноэ и выложены в длинный ряд. Возле каждого груза стоял один из носильщиков, ожидавший команды поднять его и отправиться по тропе к тому месту в четырех милях отсюда, где мы в первую ночь должны были ночевать в полуцивилизованной деревне.
С тех пор как в то утро колдуна вывели из тюрьмы и предложили еду, от которой он отказался, старик хранил молчание. Он угрюмо и отчужденно сидел на носу каноэ, пока мы пересекали пролив и поднимались вверх по реке Этель, и хмуро смотрел на возню других папуасов. Дневной свет несколько уменьшил их страхи прошлой ночи, а также тот факт, что полиция незаметно распространила среди них слух о том, что колдовство не действует на белого человека и что черные ящики (фотокамеры), которые мы несли, содержали магию такой огромной силы, что проклятие Миры-Оа было снято. В любом случае, туземец Новой Гвинеи – беспечный ребенок, и пока ничего до сих пор не произошло, значит маловероятно, что колдун причинит много неприятностей.