Себастьян аккуратно уложил её на широкий удобный диван, возле которого стоял овальный деревянный столик на трёх ножках, окружённый небольшими мягкими пуфиками. Расположившись на одном из них, я села возле неё.
– Позже я перенесу твою одежду сюда, а так же принесу тебе ожерелье, – сказав, он уже собирался уходить, но я окликнула его.
– Постой! Ты можешь принести какие-нибудь мази? – жалостно смотрев на пару полученных новых синяков и кровоподтёков, я спросила у Себастьяна. Положительно кивнув, он вышел.
После его ухода в комнате нависла гнетущая тишина. Повернувшись на другой бок и свернувшись комочком, Камелия продолжала молчать. А я не знала, как можно было начать этот непростой для нас обеих разговор.
– Наверное, я тебе теперь противна, – через пару минут безмолвия она первая заговорила.
Она сказала это так непринуждённо, что у меня кольнуло сердце..
– Что ты… Что ты такое говоришь? Как ты можешь быть мне противна?
– Но ты сама всё слышала. Я… Меня..
Её голос дрожал, но моя дрожь была сильнее. Я понимала, что она хотела сказать. Я уже всё понимала, и из-за этого было так тошно. Представляя, через что она прошла и что это было из-за меня. Чувства вины нахлынуло бурным потоком, вызывая обильные слёзы из грустных глаз.
– Прости меня… Прости… Если бы не я… – наклонив виновато голову, я сжала руками свои ноги.
– Я не злюсь на тебя! Ведь я сама решила принять твоё наказание. Я знала, на что способна Айша, и не могла допустить, чтобы такое с тобой случилось. – развернувшись, она кинулась ко мне с объятиями.
– А я злюсь! Если бы я знала..
– Но ты не знала! Правда! Теперь всё хорошо. – перебив меня, подруга бросилась в объятья.
– Обещаю, теперь тебя никто не обидит! И они заплатят за это! – я крепко её прижала.
– Ну да, теперь ты первого ранга, – в её голосе слышались нотки радости. – Но как это произошло? Неужели вы… – отшатнувшись, она удивленно на меня посмотрела.
– Никогда! Я всё тебе расскажу, но для начала давай займёмся твоими ранами.
Она молча кивнула в знак согласия. И я помогла ей привстать. Доковыляв до ванны, я стала помогать ей раздеваться. Сначала она не хотела принимать мою помощь, но я не уступала. В конечном итоге я раздела её, и мы вместе помылись.