В ночь у Тани заболело еще и ухо, снова поднялась температура, а утром опять был леопард. Врач велела вызвать скорую и ехать в инфекционку, а на мое предложение поехать туда самим сказала, что примут только по скорой. Но скорая ехала 7 часов и так и не приехала; мы поехали сами в областную.
Все эти семь часов ожидания Маха сначала весело предвкушала наш отъезд: «наконец-то мне никто не будет мешать!» Но потом, когда с ней стал заниматься папа, она уже заскучала по нам: «а когда вы приедете, что мы будем делать?» Но мы вот даже и не уехали.
А Таня не теряла бодрости и говорила: «я теперь немного леопард!» На мой вкус даже многовато.
Таня, уже зайдя в приемную областной больнички, спросила у меня: «мам, а я выживу?» Я говорю: «думаю, да, а что, есть сомнения?» Сомнения, видимо, были, потому что тот же вопрос Таня задала и врачу, которая ее осматривала. Врач такими мелочами не озадачивается и ничего не ответила. Только рассказала мне, как я все неправильно делаю, и кто вам такое назначил, и откуда вы вообще приехали и почему сюда. Я последние три дня только и слышу ото всех, как я все неправильно делаю, и уже начинает надоедать.
Зато на обратном пути нашу машинку так лихо занесло и развернуло прямо на спуске с эстакады, что настроение у меня тут же улучшилось. Мы не улетели оттуда в бездонные сугробы, и по счастью никто не ехал ни по встречке, ни сзади, так что отделались легким испугом. Даже в ограждение не въехали, чудеса! Только Таня спросила встревоженно: «что это такое?» Я говорю: «карусель! Мне понравилось». Таня тут же: «мне тоже!» И чудесно.
А Маха по нам уже успела соскучиться и написать Тане письмо. Красота же.
Утром собираемся ехать сдавать анализы. Таня сразу начала беспокоиться и пищать, как она этого не хочет. Маха приосанилась: «а я не боюсь! Я первая пойду!» И очень скоро, увидев танину непереносимость самих разговоров про анализы, стала постоянно заводить эту тему: «а вот я первая пойду! И что там страшного?» Таня: «ааааа прекрати!!!» Я прошу Маху закрыть эту тему, а она через пять секунд с милой улыбкой и нежным голоском: «вот хорошо, поедем анализы сдавать!» И Таня снова: «аааа!»
Пока собирались, на нашу кормушку прилетел дятел. И прямо много раз подряд – прилетал, деликатно брал семечко, улетал на березу, ел там, и снова прилетал за семечком. Девочки пришли смотреть на него, Маха тут же назвала его Димой – уж не знаю, в чью честь. И дятел Дима летал на кормушку до тех пор, пока мы не пошли одеваться. А потом перестал – видимо, он летал больше на девчонок посмотреть, чем за едой.