Юноша зажмурился и сжал переносицу пальцами, снова открыв глаза, сказал:
– Ты зря содрогаешь воздух.
Илья улегся обратно на спину. Теперь в белках глаз его отражались проплывающие в небе облака и стена здания администрации города, где красовались огромные часы. Отсюда они казались не такими тяжелыми и громоздкими, но если проходить под ними, то создается яркое ощущение, что тебя вот-вот раздавит в лепешку, а гигантское колесо со стрелками и циферблатом покатится по улице, разгоняя жителей в разные стороны. Сейчас часы показывали двадцать минут шестого.
– Понимаешь? – устало выдохнула Марго, когда стрелки достигли пятидесяти пяти минут.
– А? – Илья встрепенулся точно от полусна.
– Ты меня не слушал? – Обида врезалась во взгляд Маргариты. Сейчас она приняла, что уже не дождется того внимания, которое когда-то получала от другого человека, но не смирилась с таким своим положением сломанного проигрывателя, когда пластинка вроде крутится, но звука нет.
– Прости, я задумался.
– Ты стал так делать постоянно.
– Как делать?
– Если ты не согласен с моим мнением, то просто перестаешь слушать.
Маргарита поднялась на ноги, одновременно натягивая кардиган. Взяла книгу и направилась к домам, в окнах мелькали силуэты детей и родителей, тех что собираются на работу. Вдоль дорог зажигаются фонари, а крошечные обитатели мира слетаются на свет.
– Ну подожди! – Илья кричал ей в след. – Рит!
– Вселенная, сколько раз я просила! Не зови меня РИТОЙ! – Это было последнее, что они сказали друг другу за весь оставшийся день и последующую неделю.
Силуэт Марго слился со стенами домов, а Илья так и продолжил стоять, смотря туда где еще было видно, как ветер подымает в воздух локоны светло-серых волос.
Камень, вылетевший из-под ноги Марго, разбился о землю после долгого падения в пустоту, откуда густым облаком поднимался туман. От чего в голове прояснилась вся картина происходящего. Девушка спустилась примерно на двадцать метров по отвесной скале, длина веревки измерялась примерным вычислением, а сколько еще предстоит, неизвестно, мышцы ноют, вокруг лишь темнота и слабый свет фонарика на плече.
«Есть ли кто-то более безрассудный?» – думала Маргарита.
Вскоре ей пришлось полностью положиться на тактильные ощущения, поскольку лишил бы кто ее зрения, девушка даже не заметила бы. Как ее сюда занесло? Жизненные метания Маргариты в поисках себя, а в особенности и главном своей силы слились с ссорой с лучшим другом, с которым на фразе «твои мечты и желания глупы и никому не интересны, собственно, как и ты не нужна никому кроме меня» Марго выгнали из спортивного корпуса, за то, что она толкнула Илью настолько сильно, что тот падая, ударился головой о скамью, а в след за этим в лицо ему прилетела тяжелая подушка для отработки ударов. Вечером того же дня в библиотеке она наткнулась на дневник, хранящий в себе рассказы тех немногих путешественников, что смогли вернуться. Тогда дневник привлек куда больше ее внимания чем обычно и показался каким-то особенным. Возвращалась домой Марго уже по темноте. Из головы никак не выходили огромные луга, раскинувшиеся на несколько десятков миль, леса, ставшие домом диким животным, сине-голубая гладь с белыми огоньками озер и рек, скрывающая столь иной, манящий и неизвестный ей мир. Каждая строчка, каждое слово в прочитанном девушкой дневнике пропитаны свободой. И все это так разительно отличается от Союза. Здесь четко выстроенные рядами дома, ровно выложенные плиткой дороги, заброшенный фонтан, раньше радовавший глаз на площади Единства, куда элементалы приходили послушать музыку, потанцевать, собирались на день Эфира, да и просто поговорить с друзьями за чашечкой чая, обсудить новости. Сейчас он радует лишь паутину и пыль, окруженный тремя домами. Жители перестали приходить на площадь, и мелодия жизни утихла вот уже на двести лет. И единственное что выбивается из столь гнетущей картины – зеленая полоса, вдоль обрыва. Вернувшись домой, Маргарита бесшумно поднялась в комнату и легла спать, а проснулась с идеей отправиться на встречу приключениям. Возможно так. А может ветер подул и подвинул шестеренки в голове девушки в данном направлении. Кажется, даже она этого не знает.