Почему он забрал меня с того подвала… Уверена, что я бы умерла там в скором времени. Бесу даже рук бы не пришлось марать, но он забрал меня в эту теплую комнату, а значит, он будет делать мне больно снова и снова…
Не знаю, сколько проходит времени, но мне кажется, я что просто скоро повешусь на этой цепи, прикрепленной к батарее, так сильно меня колотит. Но к несчастью, ошейник довольно широкий, и как я ни стараюсь высвободится, он лишь причиняет боль, но выбраться из него я не могу.
Слезы душат. Как вообще так можно. За что? Бес все про род говорит, про долг, месть, вот только что такого страшного моя семья ему могла сделать, что?!
С силой тяну эту чертову цепь, но она не поддается. Совсем, и тогда обессиленная, глотая слезы и завернувшись в одеяло, я просто опускаюсь на пол.
Я лежу на полу до самого вечера. На помощь больше не зову, так как понимаю, что нет смысла. Тот мужчина на улице, которого я тогда остановила, вероятно, не единственный, а один из многих. Они тут все за одно со зверем, а значит, для всех я лишь жертва.
Я поднимаюсь, когда слышу запах. Запеченное мясо с овощами. Такой приятный, сильный аромат, от которого мой рот тут же наполняется слюной.
Усмехаюсь. Наверное, это уже галлюцинации. Нет тут никакого мяса, а тем более, овощей. Здесь валяется только перевернутый мною отвратительный корм, который я пыталась есть, но не смогла. Физически просто не сумела пересилить себя, но как оказывается, запах мяса мне не привиделся, так как уже через миг дверь открывается, и в комнату заходит женщина, лет пятидесяти. Она молча заносит большой поднос, полный еды, и ставит его на небольшой столик рядом с креслом. Так, чтобы я могла достать.
– Помогите…прошу.
Шепчу ей, но она даже не смотрит на меня. Молча разворачивается, и уходит.
Усмехаюсь горько. Даже не сомневалась, что меня она слушать не будет. Она Бесаеву подчиняется и всей его семье.
Бросаю взгляд на этот поднос. На большой тарелке парует еще горячая свежая еда. Действительно, мясо. Небольшие кусочки разложены вместе с овощами. Блюдо по запаху и виду очень аппетитное, поэтому я прикусываю губу, чтобы не разрыдаться снова. Я есть хочу, однако какой бы голодной не была, не подхожу к этому блюду. Вдруг оно отравлено или там стекло…Может, это очередная игра, и зверь хочет снова унизить меня, поэтому я не трогаю пищу, оставаясь голодной.