Ничто не тронуло бы отца больше, чем это решение сына.
– Вот это дело! Молодец! – к всеобщей радости, похвалил он Женю, и слезы заблестели в его глазах.
Он вспомнил себя на боевом посту Дальневосточной границы в тревожное время событий на острове Даманский, когда столкнулись две державы за маленький остров и полегли пограничники, выполняя свой долг. Он потребовал принести семейный альбом и с гордостью смотрел на себя, молодого человека, снятого у развернутого Боевого знамени части.
– Узнаете? Вот такой был ваш папка – отличник боевой подготовки!
(Он гордился службой на границе больше, чем своими трудовыми орденами, о которых всегда скромно молчал.)
– Разрешаю взять собаку! Но только в клубе возьми породистую овчарку. С помойки – не годятся. Иди, Евгений, становись на очередь! Уговорили. Возьми и воспитай собаку!
И он стал вспоминать своих боевых четвероногих друзей, Востока и Эру, их общей нелегкой службе на границе и грустном расставании. Голос отца дрожал, и он уже не казался детям слишком строгим, а был просто близким, добрым и любящим папой.
И вот теперь можно дружненько отправляться за собакой!
Но мы не знали тогда, что долгожданное существо появится в нашем доме не скоро. Пока мы добросовестно стояли в очереди за собакой в клубе служебного собаководства, неожиданно пришло время ельцинских реформ, время пустых прилавков, огромных очередей и нищенских продуктовых карточек. Было не до собаки, когда повсюду тревожно говорили о надвигающемся голоде и безработице. Евгений уже отслужил на дальневосточной границе, а собаки у нас так и не было…
Этот день мне уже не забыть никогда. На дворе была такая лютая зима, что даже у привыкшего к таким морозам, трещали нос и уши. А на душе у меня было тогда особенно мрачно и холодно и вовсе не из-за погоды: старший сын, Евгений, вернувшись из Армии, вот уже много месяцев безуспешно искал работу. Он совершенно растерялся перед такими жестокими обстоятельствами, разучился улыбаться, с аппетитом есть, совершенно исхудал, превратившись в длинный тощий вопросительный знак.
В то незабываемое утро отправился он на поиски заработка. А я, как никогда, не находила себе места, ожидая его возвращения, потому что, провожая, прочла в его потухших глаз жуткую усталость и безразличие ко всему.