– Доброго вечера! Что для вас налить?
– Привет, Толик! Две двушки бархатного, пожалуйста. Сухарики со шкварками есть?
Вставить бутылку, закрепить ручку, пустить газ, открыть кран.
– Эм, дядь Мить, как бы нет, но да. Мы их переименовали. Вон они, видите, которые «горчица и бекон».
– А что, шкварки уже не актуальны? – засмеялся дядя Митя в октябре две тысячи двадцать второго года. Когда весь мир стоит на краю, глядя вниз, в чёртово пекло.
– Я думаю, данный маркетинговый ход не стоит объяснять. – Толик улыбнулся, закручивая кран, сбивая пену и закрывая крышку.
Дверь открылась, и в пивняк, словно Сатана, зашла жена дяди Мити, чем-то отдалённо напоминающего Остапа Бендера в пожилом возрасте. Сама же дама выглядела недовольной. Но это было привычное, словно бы обыденное для данного человека недовольство.
– Митя!
– Что?
– Митя… – интонация была похожа на ту, которой общаются с котами, периодически и отчаянно шкодящими.
– Да не пил я. – Дядя Митя дыхнул жене, тоже не очень юной, в лицо. – Хотя повод имеется! – он достал из кармана небольшую записную книжку и, послюнявив палец, долистал до нужной страницы. – Вот! День работников сельского хозяйства впустую прошёл! А это, – Митя указал на бутылки с пивом – я Эдику беру. Он же не ходит. Отнесу ему сейчас и приду домой. «Сватов» посмотрим.
Мужчина расплатился, и милейшая семейная пара покинула пивняк, оставив после себя едва уловимый, но такой ностальгический аромат. Толик не мог понять аромат чего, но он ему нравился.
Процедура закрытия пивняка была не менее монотонна, чем сам рабочий процесс. Пересчёт денежных средств, мытьё кранов, мытьё накопителя для пролитого пива, мытьё полов за стойкой, мытьё тряпок13, мытье полов в зале и, разумеется, повторный пересчёт денежных средств, ведь Толик – параноик. Налить две по ноль пять, выключить свет, выйти, закрыть дверь на ключ. Подёргать дверь. Закурить, глотнуть пива. Пойти домой.
Звонок от Дениса и, разумеется, вопрос «как сам?» вновь позволили Толику вывалить на друга все свои переживания и идеи касательно своего возвращения в стан пишущих людей.
– И самое обидное, что накопить у меня получится только месяца за три. Этот телефон, который у меня сейчас, не потянет клавиатуру. Да и тупит он сильно. А писать хочется уже сейчас.
Денис несколько секунд молчал. Толик через десятки километров дорог, степей и посёлков почувствовал, как друг закрыл своё лицо ладонью. Денис вздохнул и чуть слышно прошептал «ох, блять».