– Океюшки. Не волнуйся, я постараюсь тебе не мешать и буду сидеть тихо, как мышка.
– Это хорошо, мне нужна тишина, – ответил, гордо пошел в комнату, сел за стол и продолжил делать уроки.
Никите восемь. Он очень умный. Отличник. Иногда я удивляюсь, почему он такой. Витка постоянно на работе и почти не следит за ним, но при этом он очень воспитанный и начитанный, да ещё и математик.
Ветка сама удивлена, потому что отец его был так себе – шаляй-валяй. Поматросил и бросил Витку. Она осталась беременной, но это уже никого не волновало.
Вот и я теперь приехала. Как бы не получилось точно так же, как у сестры.
Я когда замуж вышла, переехала к Тимуру в шикарную квартиру из нашей, родителями оставленной, однушки. Когда-то мы жили тут вчетвером. Мама с папой и я с Веткой. Папа давно умер, еще, когда были маленькие, а мама несколько лет назад. В то время мы уже с малым Никитой тут были.
Я когда к Тимуру уходила, так и сказала Витке – Твоя квартира, делай что хочешь. Наивно полагала, что ухожу навсегда, И вот, получается, пришлось вернуться. Но я не собираюсь им мешать. Перекантуюсь пару дней и сниму квартиру. По-другому никак.
Малой пошел заниматься, а я поставила чемодан с краю в прихожей, разулась и пошла на кухню. Действительно захотелось чего-то поесть, да и наверное, приготовить что-то нужно. Ветка с работы придёт уставшая, целый день на ногах.
Она работает в парикмахерской, неподалёку.
Я заглянула в холодильник. Тут с едой всё в порядке, как обычно – куча кастрюль. Мы с сестрой всегда много и вкусно готовим. Этим я и на Тимура повлияла тоже. Вкусной едой и разнообразием. Наверное, не стой стороны, заходила, надо было совсем другим брать. Только, я бы не сказала что у нас были какие-то проблемы с сексом. Просто кто-то оказался лучше меня. Но тогда, как же любовь? Ох, не знаю.
В шесть в прихожей послышался звук открываемого замка.
– Как вы тут? – Вета заглянула на кухню и сразу просканировала меня взглядом.
Всё это время я держалась, а как сестру увидела, сразу захотелось заплакать. Я сжала губы.
– Ну-ну, – она догадалась, что сейчас будет и пошла ко мне, – иди сюда, малышка.
Всё. Губы мои задрожали, подбородок тоже и из глаз хлынули слёзы.
– Я не понимаю, – всхлипываю сестре в плечо, – почему?
– Да козёл он, вот почему. Ничего, я сейчас поеду к нему и потребую… – она хотела повернуться.