– Да, вижу, вон он. Какой красивый. Я про него почитаю. Может быть, мне удастся сходить туда, пока я тут.
– Стоит подняться на башню, – сказал он. – Но там такие очереди… Надо заказывать заранее.
– Спасибо за подсказку. То есть граци, – улыбнулась я.
Вскоре мы выехали на шоссе, и Марко прибавил скорость. Я прижалась лбом к стеклу, надеясь наконец заснуть, когда Марко тихо произнес:
– А вы похожи.
Наши взгляды снова встретились в зеркальце.
– Простите?
– Вы на него похожи, – сказал Марко с оттенком грусти. – На своего отца.
Я немного выпрямилась.
– Вы его знали? – Я-то считала, что Марко просто наемный водитель лимузина в аэропорту.
– Си. Я шесть лет работал у мистера Кларка шофером.
Я замерла на несколько секунд, в ушах у меня все еще гудело ото всех этих взлетов и посадок. А может, это было нечто другое – внезапное осознание, что отец, который был мне чужим человеком, о котором я думала, как иной может думать о каменном изваянии, – прожил целую жизнь с друзьями, которые были с ним близки. С людьми, которые у него работали, людьми, которым он был небезразличен.
Конечно, рационально рассуждая, я понимала, что у него должны были быть друзья. Из письма миссис Моретти я узнала, что он оставил жену и двоих детей. Просто удивительно, как быстро я поглощала всю информацию из ее письма, даже притом что прежде ничего не хотела знать обо всем этом. Всю свою жизнь я предпочитала не думать о своем биологическом отце как о живом человеке. Для меня это было некое, если угодно, одномерное явление. А не человек, о котором я бы думала, с которым хотела бы познакомиться.
Возможно, причиной, по которой я не хотела ничего знать о нем, было то, что я боялась – это может привести к желанию увидеть его. Что я захочу пуститься в далекий путь ради удовлетворения своего любопытства, а я не могла поступить так с папой. Это было бы ужасным предательством.
– Вам нравилось у него работать? – спросила я Марко, наконец спуская свое любопытство с цепи. Я приехала в Италию всего лишь на неделю. Я могу, в конце концов, поддаться этому искушению.
Марко рассмеялся.
– Не думаю, что хоть кому-то нравилось работать у вашего отца. Он был… Как это по-английски? Оппрессоре?[8]Тиранно?[9]
– Тиран? – предположила я.
– Си! Тиран!
Я откинулась на сиденье, испытывая странное облегчение. Если он и вправду был ужасным человеком, это могло смягчить мое возможное сожаление о нем. Я могу обрадоваться, что так и не встретилась с ним.