У меня теперь есть Маурика. И я должен подумать о ней. Я должен вернуться к людям и начать всё сначала.
– Я готов, – почти шёпотом добавил я.
– Хорошо, – сказал Мастер, приподнимаясь со скамьи. – Пойдём, я расскажу о том, что ждёт тебя.
– Ты очень горяч, – продолжил учитель, когда мы вошли вовнутрь. – Это может погубить тебя. Тебе бы стоило научиться держать себя в руках.
Мы прошли через просторный, но забитый всяким хламом, холл. Здесь было несколько столов, один из которых стоял прямо посередине. Множество полок, шкафов. Кругом пробирки, колбочки с жидкостью, какие-то непонятные мне механизмы, инструменты, травы, каменья, книги и прочее, и прочее.
В воздухе пахло маслом и мятой. Мы подошли к противоположному выходу с небольшой терраской, больше похожей на крыльцо. Впереди была просторная площадка, посреди которой стоял деревянный столб. Верх столба украшало трёхглавие, смотрящее в разные стороны, а сам столб был опоясан множеством выступов, самые крупные, четыре, из которых были расположены в верхней его части.
– Знаешь, что это? – Мастер махнул головой в сторону столба.
– Джед.
– Джед… – повторил учитель. – А для чего он нужен, знаешь?
– Ты поклоняешься ему, учитель. Наверное, это твой бог.
Старик рассмеялся.
– Мой бог!.. – он весело посмотрел на меня, сощурившись. – Откуда такие мысли, сын мой?
– Мне показалось, что ты его очень сильно любишь и уважаешь. Никогда не пропускаешь утренний рассвет и молишься ему на закате… – я не знал, что думать, и мне было обидно, что старик смеётся надо мной.
– Нет, сын мой, это часы. Солнечные часы. Их ещё называют гномОн, а следящих за ними людей – гномами. Смотри, – он развернулся и подошёл к камину. Взял с полки подсвечник и снова подошёл к окну. Перевернув подсвечник кверх ногами, он вытянул его вперёд. – Смотри. Вот эти дуги – это траектории движения Солнца от заката до восхода. Верхняя – в день летнего солнцестояния, нижняя – в день зимнего. Такую тень рисует треглавие джеда на земле, а я лишь очерчиваю его, чтобы правильно следить за временем.
Мы вернулись в холл и присели.
Учитель некоторое время внимательно смотрел на меня, думая о чём-то своём, а потом продолжил:
– Я один из тринадцати апостолов-жрецов, хранящих знания об этом мире. Жрец – это Зрец, зрящий, наблюдающий за временем. За светом. Или за огнём. Оттуда и название. Раньше я жил в самом центре нашей необъятной Римской империи. Меня оболгали и отправили в каменоломню, на тяжёлые работы. Я поднял восстание, но мы потерпели поражение. И тогда я покинул свой край навсегда, потому что не мог больше терпеть мракобесие, в которое погружается этот мир.