– Сибор, не нужно… – голос дяди раздается как будто бы издалека. – Не мучай себя.
Отчаявшись, мальчик падает на колени и замечает, как подставка под дядей теперь удерживает одни лишь его пятки.
– Дядя Фаррел… – Мальчик заливается горькими слезами, оставляющие мокрую дорожку на красных щеках.
– Чти заветы Единого, Сибор. – Дядя не отрывает глаз от мальчика. – Единый любит всех, и ты должен…
Но он не успевает договорить. Подставка со скрежетом отъезжает, и через мгновение беспомощное тело царя Заречья дергается в петле, напоминая пойманную в сети рыбу. Лицо Фаррела становится фиолетовым, глаза вылезают из орбит. С жадностью висельник пытается отсрочить неизбежное, пытаясь поймать глоток воздуха.
Из ниоткуда раздаются ликующие крики. Словно бы тысячи людей разом закричали от восторга.
Сибор не может на это смотреть. Он пытается отвернуться, но тут же в его волосы вцепляется большая рука в кожаной перчатке. Она силой поворачивает его в сторону эшафота.
– Смотри, – шепчет голос позади.
Возгласы нарастают. Теперь Сибор отчетливо слышит мужские и женские голоса…
– Нет. – Мальчик тяжело дышит, наблюдая за извивающимся телом. Он закрывает лицо ладонями, но пальцы в кожаной перчатке заламывают ему руки.
– Смотри! – кричит ему в ухо голос. – Наблюдай! Не отрывай взгляда!
– Смерть предателю! – скандируют голоса повсюду. – Смерть предателю! Смерть предателю!
– Да здравствует царь Конрад! Да здравствует царь Конрад!
Сибор не может смотреть. Он хочет умереть, исчезнуть и забыть этот кошмар раз и навсегда! Ну почему, почему он ничего не может предпринять? Ведь он же царевич, сын…
Лицо Фаррела становится синим, напоминая зрелую сливу. Язык приклеивается к уголку рта и тонкая нить слюны косается рукава его дублета. Некогда добрые наполненные многолетними знаниями глаза потухли, словно свечи в Святом Доме, не выражая больше ничего.
Грохот радостных голосов со всех сторон оглушает мальчика. Он падает на землю, закрывает уши руками, но это не помогает.
Голоса врезаются в уши. Будь он даже глухим, он все равно бы слышал их возгласы. Сотни, тысячи, десятки тысяч!
– Хватит! – кричит Сибор, – Хватит! Уйдите! Убирайтесь!
Но голоса и не думают смолкать…
Сибор громко крикнул и вскочил с постели, словно бы его ошпарили кипятком. Тело покрылось испариной, а подушка и одеяло были мокрыми от пота. Казалось, что увиденный кошмар еще не закончился.