Сила камня и железа,
Вы впитайте мою кровь,
И возьмите силу леса,
И свяжите врага вновь!
Старик вытер ладонью кровь с лица, и ударил о землю окровавленной рукой. В это же мгновенье из земли понялись большие валуны и полетели во врага. Как не старался отбивать Вельс, их меньше не становилось. Разбив очередной валун, юноша не успел среагировать, и запястье сковали стальные путы длинных цепей. Пока он пытался освободить руку, пропустил удар большого куска горной породы. От удара он потерял равновесие, и упал. В этот же момент все его тело было скованно стальными оковами. Тяжелые цепи не давали ему пошевелиться, а каменный пол пещеры превратился в большую гробницу. Вельс бессильно смотрел в потолок, ожидая смерти. Старый кузнец подошел к каменной тюрьме юноши и прошептал:
Из тела дух твой изгоню,
Что б он блуждал средь серых гор,
От всех нападок сохраню,
Пока не просветлеет взор!
С последним словом Вельс погрузился в глубокий сон, а крышка его каменного гроба закрылась.
– Спи спокойно, мой брат, а я подожду еще, – прошептал старик и ушел в темноту, – еще осталось немного времени.
***
Вечером этого дня Вольга сидел в таверне Сома, и потихоньку пил свой мед. Вскоре пришел Кош и присел рядом с ним.
– Еще раз спасибо тебе! – начал молодой человек. – Я буду в вечном неоплатном долгу перед тобой!
– Да перестань ты! – ответил захмелевший староста.
– Уже четыре зимы прошло, не присылал ли весточки Вельс? – неожиданно спросил Кош.
– Нет, – печально ответил витязь.
– Может он забыл про нас, или же погиб где? – предполагал молодой воин.
– Он сильный малый, уверен, за ним приглядывают, – лукавил Вольга.
Он знал, что Вельс напал на старика кузнеца, и тот заковал его в каменный гроб. Старый солдат хотел броситься ему на помощь, но видя мощь Сварга, не решился подвергнуть его гневу жителей деревни, хоть своей жизни он не пожалел бы. Да и не знал он причины такого поведения своего названного сына.
– Хорошо бы, если он скорее вернулся, – продолжал Кош. – Почему же он просто ушел и не позвал меня с собой! – с гневом он ударил по столу руками.
– Хорошо бы… – ели слышно прошептал староста. – Он и мне ничего не сказал, как ты помнишь, – ответил витязь.
– Жизнь продолжается, – сказал Кош. – Я бы и рад разделить все приключения, о которых ты рассказывал, посмотреть большие города, но мне все-таки больше по душе тишина и покой. Слушай, дядя Вольга, – почти шепотом, – как тебе Марья, дочь Драма?