Через месяц динамо-машина была готова. Она работала, давала ток, но своих творцов не удовлетворяла не тем, что её мощность была невысока, так же, как и сила тока, а тем, что приводилась она в движение человеческими ногами при помощи привода от токарного станка. А так как усилия, прилагаемые работавшим, не были, да и не могли быть, достаточно равномерными, то даваемый машиной ток был или слишком силён, или, наоборот, слишком слаб, и присоединённые к ней осветительные лампочки то вдруг вспыхивали ярким светом, рискуя немедленно перегореть, то еле светились. Качали педали Боря с Юрой по очереди, сами при этом занимаясь приготовлением уроков или чтением, и увлекаясь, забывали обязанности качальщика. Забывшему напоминалось о его обязанностях соответствующим тумаком, на который следовала сдача, и в конце концов свет гас совсем, а ребята вместо занятий катались по полу, сцепившись в очередной схватке.
Так как от динамо провода были проведены в гостиную, где торжественно водрузили лампочку, чему, кстати сказать, все обрадовались, то всякий перерыв в свете сразу обнаруживался. Вначале это приписывали неисправности проводки или лампочки, но когда однажды во время такого перерыва Янина Владимировна зашла в комнату и увидела своих сорванцов, катающихся по полу, она убедилась, что этим электрикам доверять нельзя и вернулась к керосиновому освещению. Кроме того, наступила весна, дни удлинились, и надобность в искусственном освещении отпала.
Мокша вскрылась на второй день Пасхи. Быстро взломался лёд и пошёл вниз, затем так же быстро стала прибывать вода. В этом году река разлилась очень сильно, затопило не только дома, стоявшие около моста, но и почти всю базарную площадь, лавки, торговые ряды и даже дома, стоявшие вокруг площади. Многим жителям пришлось переселяться к родственникам или знакомым, жившим в верхней части города, нижние дома оказались в воде. Пострадала от этого наводнения и Неаскина – дом её хозяйки тоже затопило. Хозяйка выехала к своим родственникам куда-то на Напольную улицу. Елену Болеславовну приютили Армаши, отведя ей и Жене одну из комнат в своей и без того небольшой квартирке. Свой переезд при наводнении эта беспечная женщина обставила так, что увезла свою и Женину одежду и немного посуды. Мебель же, перевезённую в своё время из квартиры Марии Александровны, оставила, не подумав о том, чтобы её сохранить, хотя хозяйка и предлагала ей вывезти всё вместе со своей обстановкой. В результате вся мебель, в большинстве старинная, резная, точёная, отделанная красными деревом, после наводнения пришла в полную негодность.