– Веля, заигрываешься. [откашлялся] Всего-то хотел попросить: кот на первом этаже убежал, если найдёте, покормите, пожалуйста!.. Вернее даже… НАЙДИТЕ И ПОКОРМИТЕ! Вот так. Если ключи понадобятся – где искать, знаете [тупая усмешка, слившаяся с кашлем]. Ävorde!
И он, запрокинув голову и выпятив нижнюю губу, захромал к лестнице.
– Вот, Малярик, причина, по которой мы и находимся в реестре – кот забежал туда.
Блок реестра был отделён от главного холла прозрачной стеной из нескольких окон – от пола до потолка, разрезанных колоннами из дорогого лакированного дерева. Небольшая, но от того не менее статусная двойная дверь в этот отдел располагалась параллельно огромной и крайне статусной тройной входной двери во всё здание. 65% процентов трудящихся Конгломерата, по утрам расходясь влево и вправо по главному холлу к лестницам и лифтам, постоянно краем глаза да замечали жизнь адептов отдела "жми-на-кнопочки-и-жируй". Понятное дело, каждый из этих адептов тащил за собой по жизни мешок, набитый разного рода клеймами и проклятиями – кое-кому даже предсказали передать его по наследству. Правда, редко кому эти мешки мешали слишком долго – работники реестра вполне имели возможность бросать их с горных склонов Конолулюнды, закапывать в землю на личных планетоидах, набивать их содержимым ракеты и запускать в небо в Ночь Фейерверков.
17:35. Главное освещение в здании отключено. Ореол ночной иллюминации города достаёт лишь на два метра от окон со стороны главного входа. Уилфред и Малярик отыскали незапертый кубикл, убрали всё бумажное, и зажгли три свечи. Положение у обоих вызывало ассоциации с обрядами вигонцев времён Нулевого века, когда те тоже по вечерам целыми племенами вставали в узкий круг, поджигали нечётное число свечей (или чего-либо, вообще способного гореть) и приговаривали: "Aväde ê divê, boväliz äda eji", буквально призывая Художника и девочку Меланджалит спуститься на Оплот и принести какой-нибудь гостинец.
– "Аваде е диве, беовалиж ада эйи". Gêl? Iju evondäliz, ejaiz dorer Viljed?
–Малярик, хотя бы, извиняюсь, здесь… Не надо, – Уилфред кое-как разобрался, как включаются реестрские компьютеры – поворотом ключика на задней панели (благо, днём тут работал какой-то безответственный лоб, забывший его в скважине).
– Простите.
– Не страшно, – Уилфред проводил операцию, аналогичную той, что провалилась дома. Его поистине удивляла тишина, с которой работали устройства, не попадающие обычно на массовый рынок. Эти вычислительные машины совсем не выглядели так, будто хотели совершить акт суицида каждый раз, когда их вообще трогали.