Ты говорила, что переехала сюда недавно, сказал он. Ничего не путаю?
Она кивнула, сделала глоток и облизала верхнюю губу.
Зачем? – спросил он.
В каком смысле?
В смысле обычно народ не стремится сюда переехать. Люди уезжают отсюда, и это понятно. Вряд ли ты здесь по работе?
А. Нет, не совсем.
Они коротко переглянулись – очевидно, он ожидал более развернутого объяснения. Ее лицо дрогнуло, словно она раздумывала, стоит ли говорить, а затем непринужденно, почти заговорщически улыбнулась.
Ну, я просто искала, куда бы переехать, сказала она, а потом услышала про дом тут недалеко от города, мой друг знаком с владельцами. Они, оказывается, пытались его продать целую вечность и в конце концов решили пока что поселить там кого-нибудь. А я подумала, что здорово будет пожить у моря. Просто вдруг захотелось. И, короче… Больше и нечего рассказать, никаких других причин.
Он пил и слушал ее. К концу фразы она как будто немного разнервничалась – дыхание сбилось, на лице читалась какая-то насмешка над собой. Он невозмутимо посмотрел этот спектакль и отставил стакан.
Ясно, сказал он. А до этого ты жила в Дублине, да?
Не только. Какое-то время в Нью-Йорке. Вообще я из Дублина – кажется, я говорила. Но до прошлого года жила в Нью-Йорке.
И что собираешься тут делать? Работу искать?
Она помолчала. Он улыбнулся и откинулся на стуле, по-прежнему глядя на нее.
Прости, что допрашиваю, сказал он. Мне кажется, ты еще не все рассказала.
Да нет, ничего. Но, как видишь, отвечать я не мастер.
Ладно, а кем ты работаешь? Это последний вопрос.
Теперь она улыбнулась натянуто. Я писательница, сказала она. Может, ты расскажешь, чем занимаешься?
Да ничем особенным. Мне интересно, о чем ты пишешь, но спрашивать не буду. Я работаю на складе за городом.
И что делаешь?
Ну, что делаю, философски отозвался он. Собираю заказы с полок, складываю на тележку и отвожу наверх, чтоб их упаковали. Не очень-то захватывающе.
Так тебе не нравится?
Господи, нет, конечно, сказал он. Я, блин, ненавижу это место. Но, если бы я делал что нравится, вряд ли мне стали бы платить, правда? В этом и суть работы: если дело хоть немного приятное, любой им займется бесплатно.
Так и есть, улыбнувшись, сказала она. За окном небо потемнело, и на парковке трейлеров зажигались огни: прохладное соленое свечение уличных фонарей и теплее, желтее – в окнах. Официантка вышла из-за стойки бара протереть пустые столы. Та, которую звали Элис, несколько секунд следила за ней, а затем снова взглянула на мужчину.