– Понимаю. А часто ли сменяются часовые? – спросил эстра. Что-то не давало ему покоя, словно жужжала надоедливая муха над головой – не отмахнёшься, не прогонишь. – Ограда оградой, но всё же поселение нужно охранять не только от мертвоходцев. А люди чего только не придумают, чтобы богатому соседу досадить, уж ограду-то наверняка перескочить смогут. Не такая она и высокая – можно, к примеру, стремянку принести.
– Люди? – Верда задумалась. – Нет, людей мы не боимся. Конечно, сады любой пожечь может, для этого и через забор лезть не надо. Ну да кому польза с того будет? Вон, мама рассказывала, что только раз на её памяти всем поселением пришлось обороняться от хадаров.
– Хадаров?
– От лихих людей из леса. В хадары обычно погорельцы из заразных поселений идут, когда денег на киморта нет, и дома приходится жечь.
– Ах, так это разбойники просто, – кивнул эстра. Девочка принялась осторожно вытирать его ступни мягкой тканью, стараясь не задевать рану. – Значит, хадары на вас не зарятся… А скажи, Верда, ограда четыре года назад появилась, я запомнил правильно?
– Да.
Она отвинтила крышку с банки, и в нос ударил резкий, терпкий запах мази, немного похожий на загнившую траву. У эстры сами собой поджались пальцы на ногах, как будто тело знало – сейчас произойдет что-то неприятное.
– Мертвоходцы намного раньше появились?
– Да они всегда были, только не так много, – сказала Верда и, щедро зачерпнув лекарство пальцем, смазала рану. Эстра выдохнул прерывисто – сначала защипало так, что казалось, будто кожа плавится, но постепенно жжение превратилось в лёгкий холодок, от которого ступня онемела. – А если подумать… Лет семь назад полезли из леса, точно их кто-то на веревочке тянул.
От этих слов у эстры в груди появился тугой комок. Чувство неправильности, искусственности стало невыносимым. Лиловатый дым морт, такой густой, что его можно было ощутить за целый день пути; ворота, вроде бы работающие на мирците, и смертельно опасная ограда; старый мастер, который то ли умер, то ли просто ушёл, и Игим, знающий об эстрах и кимортах слишком много; наконец, завистливые шепотки бесстыдных девиц и загадочная Миргита…
«…у Миргиты не такой был…»
Это ведь о нём говорили, о страннике-эстре, его между собой делили младшие дочери Игима.
«Куда же тогда делась старшая?»