– Что здесь?
– Пустоши, – пожала плечами красавица. – Но рядом есть город. Смотри – вот тут.
– Дабур? – нахмурилась Фог. Название было знакомым. Совсем недавно Дёран говорил что-то о Дабуре – вспомнить бы что… Нечто плохое – это точно.
– Да. Попробуй поспрашивать там. На юге мы бываем редко, потому что морт там словно сошла с ума. Значит, появление одного из нас, даже эстры, не останется незамеченным. А я пока попробую помочь тебе отсюда. Скажу старшим, что вы вдвоём с Алаойшем отправились в путешествие. И заказы твои раздам – это же они у тебя в сундуке, да?
– Ох, Дуэса, спасибо вам! – Фог поклонилась так низко, что едва не стукнулась лбом об пол. – Я вас никогда не забуду, обещаю! Почему вы всё это делаете?
Уголки губ у Дуэсы дёрнулись.
– Наверно, потому что я тоже люблю Алаойша. Не так, как ты.
– Тогда вы меня понимаете, – улыбнулась Фогарта так, как в последний раз улыбалась только с учителем. – Вы удивительная. Простите, что я не верила вам!
Дуэса опустила взгляд.
– Беги уже, девочка моя. До Серебряного Шпиля ещё добраться надо, да и капитана ты наверняка не сразу найдёшь. Что ж, удачи тебе!
Фог вновь поклонилась и принялась собираться. В душе у неё словно птицы пели, и оттого всё получалось легко. Даже сундук слушался малейшей мысли и больше не таранил ни углы, ни кусты… Только одно вызывало смутное, невнятное беспокойство.
Леденцовая сладость исчезла, а на языке был привкус меди и соли. И Дуэса больше не улыбалась.
Дирижабль покорил Фог с первого взгляда.
Он был огромным – наверное, с Торговую палату величиной, а может, и больше. Баллон, обшитый тонкими листами металла, переливался на солнце всеми оттенками синего и голубого. Гондолу словно только вчера выкрасили в белый – ни пятнышка, ни потёртости, ни даже царапинки на трапе. Матово-серебристые лопасти замерли в обманчиво безопасной неподвижности, но легко представлялось, как они с пугающе-низким звуком взрезают упругий воздух, направляя колоссальный механизм в согласии с желанием капитана.
Но прекрасней всего были потоки морт.
Сердце дирижабля – двигатель; пока он спал, и потоки энергии медленно текли по проводящим серебряным жилам, опутывающим и баллон, и гондолу, и рулевой механизм, и лопасти, и выпуклые линзы навигаторов… Морт скапливалась в мирцитовых капсулах ключевых узлов, мерно пульсировала, и казалось, что весь дирижабль – это фантасмагорическое существо, дышащее, мыслящее, живое.