Первые огни рассвета загорелись на горизонте, когда Уильяму наконец удалось выбраться из воды, держа Амелию на руках. Он выбрался на песок и прижал ее к груди. Волосы лежали спутанными прядями на лице Амелии, и Уильям принялся заправлять их за уши быстрыми движениями, так чтобы дыханию ничего не препятствовало. Он пробежался взглядом по ее телу, и почувствовал слабость, осознав тяжесть полученных ею травм.
– Амелия, ты меня слышишь? – позвал он голосом, наполненным тревогой, и потрепал ее по щеке.
Она начала кашлять. Изо рта вместе со стоном вышел пузырек крови.
– Мне больно, – прошептала она.
Одной рукой Уильям обнял ее, а другой погладил по волосам, словно этим жестом хотел стереть все страдания, которые она пережила. Когда он отнял руку, она оказалась залита кровью, и у него начала кружится голова.
Идея пришла ему в голову всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы он успел все обдумать. Он не мог этого сделать, это было запрещено. Песок вокруг него окрасился в красный цвет. Боже, он терял ее, терял с каждой секундой, и это было хуже, чем стать изгнанником.
Он поцеловал ее в лоб и, не отрывая губ от ее кожи, прошептал:
– Я могу заставить боль уйти, и могу спасти тебя от смерти, которую ты не заслуживаешь.
Тело Амелии затряслось, и ее глаза расширились от ужаса, стоило ей уловить значение его слов.
– Позволь мне умереть.
– Не проси меня об этом, я не могу тебя потерять!
– Я… я не хочу быть такой, как ты, – ее голос сорвался, и тело сотряс очередной приступ кашля.
– Возможно ты не осознаешь этого сейчас, но позже поймешь, что я сделал это для твоего блага.
Его губы скользнули по ее лицу, поцеловав в щеку, подбородок и, наконец, нежным прикосновением, в шею. От запаха крови, так настойчиво манящего его, у Уильяма закружилась голова.
– Нет! – закричала Амелия с широко раскрытыми глазами, чувствуя, как клыки Уильяма пронзают ее кожу.
– У меня не было выбора. Она бы умерла, – таков был горький ответ Уильяма, оставившего тело Амелии на кровати в их спальне.
Братья Соломоны последовали за ним, не понимая, что он хочет этим сказать.
Глаза Самуэля расширились до размера блюдца, как только он увидел рану в форме полумесяца на шее у женщины.
– Уильям, что ты натворил? – закричал он, словно громом пораженный.
Он оттолкнул его от кровати и прижал к стене.