При очередном упоминании мамы в носу предательски защипало. Пять лет – слишком маленький срок для скорбящего ребёнка. Даже не смотря на то, что в свои девятнадцать я уже считалась взрослой женщиной, внутри всё ещё сидела маленькая девочка, которой очень не хватало родительской ласки и совета.
Тишина стала неуютной. Миссис Плам, осознав, что разбередила старую рану, нервно закашляла, переступая с ноги на ногу и засуетилась.
– Ну, я побегу… Заходи ко мне в булочную за свежим хлебом и пирожками завтра. Я распоряжусь, чтобы моя забывчивая невестка сделала тебе скидку.
– Спасибо. Обязательно загляну. – улыбка на моих губах вышла достаточно естественной. Только вот про забывчивость невестки миссис Плам не лукавила: та уже не раз грешила тем, что брала с меня полную стоимость. Впрочем, яблоко от яблони упало недалеко, и даже отсутствие кровного родства между женщинами не помешало им породниться духовно.
Миссис Плам виновато улыбнулась, будто читала мои мысли, и поспешно покинула лавку, скрипнув дверью на прощанье. Проводив её тяжёлым вздохом, я упёрлась локтями в высокую стойку и вздохнула.
В золотых лучах предзакатного солнца, падающих сквозь решётчатые окна, вальсировали пылинки, и в носу вновь защипало. Пустые баночки для лекарств, стоящие за спиной, ловя солнечный свет, рассыпали по полу разноцветные блики, несколько разбавляя его заурядную серость. Лавка – всё, что осталось от мамы. Я не смогла спасти её, а теперь пытаюсь держать на плаву её детище. Но все попытки лишь отсрочили неизбежное: уже скоро наступит тот день, когда нужда заставит меня продать труд всей жизни Альбы Деламар. Мама всегда учила: будь сильной и смелой, не отказывай в помощи другу и не подставляй спину врагу. Как же не хватает её совета сейчас, когда неспособность крепче сжать свою судьбу в руках заставляет выть.
Это случилось пять лет назад. Тот вечер, когда на нас в чаще леса напала стая волков, навсегда разделил жизнь на «до» и «после». До этого дня, прошедшего красной чертой по линии жизни, всё было понятно: я уже несколько лет помогала маме в лавке, делала с ней лекарства и иногда выбиралась собирать травы, хотя большую часть мы всё же покупали. После того рокового вечера я осталась одна.
В ящике под прилавком хранился кошель, в который собиралась вся прибыль. Тощий, как помойный кот. В этом месяце снова не хватит денег пополнить запасы, иссякающие в преддверии зимы. Сбережений едва хватит на оплату налогов и покупку еды. Но даже это осознание не давало силы взять себя в руки и перестать продавать лекарства в долг. Тем более, что доброй половине посетителей лавки требовалось снадобье для улучшение памяти.