На какие кнопки жала в своем временном физическом теле релятивная сущность под условным именем Ехиния, что такое релятивная сущность, автору романа неизвестно доподлинно, зато точно известно, что минусить карму оно не хотело. Поэтому, зависнув в МФЦ на одну персону, Ехиния изо всех своих компетенций старалась слепить что-то жизнеспособное из двух фантомных пакетов, загруженных в одну физическую оболочку. Попутно она скинула туда же несколько информационных пакетов, по её мнению повышающих шансы на выживание получившегося монстра. Мнение автора никто не спрашивал, но ему показалось, что баба-дура угробила нахрен оба фантома и так просадила свой кармический лимит, что туманности ей уже не пропишут. Скажу по секрету, когда случай стал достоянием гласности, сущность Ехинию отправили писать алгоритмы для колонии муравьёв, мутировавшей и отпочковавшейся в одном из множества полумагических миров. А это уже дно, ниже только создание регламентов размножения плесени.
Новая личность, которой еще предстояло доказать тот факт, что она личность, а не чмо убогое, в этот временной промежуток продолжало сидеть на травке и изучать содержимое дипломата. Только в русском языке читатель не вздрогнет от фразы: «Серёга отложил в сторону нож и начал изучать содержимое вскрытого дипломата». К данной ситуации фраза отношения не имеет, и героя зовут скорее всего не Серёга, и дипломат он не вскрыл, поддев замочки ножом, а банально открыл своими пальчиками. Ну ладно, пальцами, нормальными мужскими пальцами, с характерными мозолями на подушечках пальцев и костяшках кулаков. Эти руки многое бы сказали опытному человеку, но такового поблизости не ошивалось.
В портфеле нашелся диплом на имя некоего Петра Фролова, комсомольский билет и паспорт на его же имя. В дипломе фотографии не было, фотография три-на-четыре в комсомольском билете несла отпечаток незамутненного детства, припухлости губок и наивных глазок. Зато фото четыре-на-шесть в паспорте принадлежало уже возмужавшему шестнадцатилетнему почти мужчине с оттопыренными ушами и суровыми прыщиками на щеках.
– Выходит, что я не студент – разговор вслух с самим собой есть признак высокого интеллекта. Вряд ли идиот стал бы разговаривать с собой, с идиотами никто не любит общаться. – Я инженер путей сообщения. Что бы это не значило. И выпустил меня из своих стен Московский институт железнодорожного транспорта МПС СССР. О как – я железнодорожник, а не путей сообщения вообще инженер. И я Петр, камень в переводе с греческого. Как святой Петр, только живой и не святой.