Людвиг, Бронислав, Елена и Серафинка умерли от чахотки в молодые годы. И только двое дожили до глубокой старости – Констанция и Альберт (мой папа).
Три брата – Людвиг, Броня и Альберт, – летом жили в антресолях, где была одна очень большая комната без мебели, если не считать стола и широких, обитых кожей скамеек, идущих вдоль всех стен и к ним прикрепленных.
Братья очень любили, уважали и слушались старшего брата своего – Людвига, который впоследствии, несмотря на крайнюю юность, заменил им умершего от чахотки отца.
Раннее детство прошло под надзором бонны, Аннеты Бжозовской, и, конечно, матери. Была еще старая нянька.
Мой папа, Альберт Урбанович, вспоминал, как он сидит на ступеньках крыльца, ведущего в сад, а перед ним кружечка с молоком. Вдруг он как закричит: «Ро́бак, ро́бак!», что значит «червяк» по-польски. Кто-то из взрослых подошел и увидел, что небольшой уж заполз на ступеньки крыльца и пьет из кружечки молоко.
Помнил себя папа крошечным мальчиком, которого сажали за стол не на стул, для него слишком низкий, а в выдвижной ящик этого стола. Он сидит в нем и раскладывает на столе «мумаки», придуманное им самим название игрушек, сделанных из картофелин, с ножками из палочек.
Бабушка Аделаида старалась определить будущую профессию своих детей по их детским играм и наклонностям. Она предполагала, что папа будет священником, так как любил он играть в богослужение.
Но бабушка никак не могла догадаться, что означает, вернее, чему служат прообразом «мумаки». И только много лет спустя поняла, что «мумаки» предсказывают ульи, пасеку, которой увлекался папа, став взрослым.
Неумение и нежелание дедушки Урбана хозяйничать отрицательно сказывалось на материальном положении семьи. Дом большой, усадьба хорошая, крепостные слуги и крестьяне, полная чаша всяких продуктов, так как бабушка Аделаида была хорошей хозяйкой, но в деньгах нуждались всегда.
Жила семья скромно и уединенно. Но бывали и гости. Бабушке Аделаиде Ивановне очень не нравилось, когда приезжал старший брат мужа – Фабиан Адамович.
Он был гуляка, любил выпить, поразвратничать и, приезжая, старался нарушить добрые семейные отношения бабушки и дедушки, упрекал брата, что он слишком мягок с женой. Впоследствии Фабиан заразился скверной болезнью.
Бабушка Аделаида Ивановна была тем не менее очень расположена к жене Фабиана, Марии Юлиановне Крачковской (родной сестре Софьи Юлиановны Крачковской, близкой знакомой наших родителей, у которой впоследствии жили в Мценске моя сестра Оля и я, когда готовились к поступлению в гимназию).