Дотянулся Путь и к Черному, и к Красному морям, и к жарким странам, где жили диковинные птицы и звери.
А потом Путь помогал прокладывать им свою дорогу, каждому в выбранную сторону и к своим заветным мечтам и желаниям.
И очень грустил, когда они редко возвращались к нему.
И задумал Путь сам отправиться туда, где еще не был. Набраться новых эмоций, увидеть страну родную – вот чего захотелось ему!
И, как оказалось, очень много попутчиков Путь мог пригласить с собой!
Это были очень интересные и творческие люди, много знающие, много умеющие, и Путь жадно впитывал все эти знания в себя.
От этого он становился широким и удобным, как скоростная магистраль, и каждый путешественник очень быстро добирался до заветной цели, доверяясь именно этому Пути.
Он радовался каждому новому человеку, путешествующему в его команде. И от этого всем становилось только лучше, ведь всем вместе веселее шагать по любым просторам!
Однако, как-то так получилось, что через некоторое время стали расходиться пути-дорожки с некоторыми особо торопливыми путниками.
Да, если честно сказать, Путь ужасно устал от постоянных волнений и тревог за них, от их алчности и жадности, от нежелания считаться с другими членами их большой команды.
Они хотели все и сразу! Только вступив на Путь, они уже хотели оказаться у цели, несмотря на то, что до нее еще надо было дойти! И, как бы Путь не показывал тщетность таких желаний, они просто сходили с него и шли всякими извилистыми тропами, надеясь, что так короче и быстрее.
И тогда он вернулся к своим истокам. Он стал одинок, оказался заброшен и забыт, и постепенно зарос сорной травой.
Прошло много ли времени, мало ли, но к нему вновь вернулись те, кто начинал свою жизнь, делая первые шаги вместе с ним.
Многими дорогами они прошли по своей жизни, но только тогда поняли, что здесь всегда получат любовь, заботу, поддержку и защиту, как когда-то в детстве.
И расцвели вновь красивые цветы, и выросли новые деревья с вкусными плодами, и зазвенели радостные счастливые голоса.
И Путь вновь стал ощущать себя нужным и любимым, и все-таки что-то продолжало немного тревожить его.
Слишком горьким оказался опыт забвения, когда не было рядом никого, не слышны были голоса друзей и редкий путник оказывался рядом с ним.
Никак не получалось у него избавиться от этих тяжелых воспоминаний, от ран и шрамов, нанесенных железными подковами их модельных башмаков.